Страшная стоянка Мой муж из Чертаново. Не самый...
Страшная стоянка
Мой муж из Чертаново. Не самый благоприятный район Москвы. Но и не самый плохой. В конце 80-х там стали выделять квартиры работникам столичных фабрик и заводов. Родители моего Ромки работали на автомобильном заводе ЗИЛ. Целый квартал заселили сотрудниками этого предприятия, район этих домов местные до сих пор называют "зилы". Ребята из простых рабочих семей за учебниками особенно не сидели. Тем более, время было начала лихих 90-х. Хотелось "Сникерсов" и "Дональдов", а на эти заграничные лакомства нужны были деньги. Вот и торчали зиловские пацаны по гаражам до глубокой ночи - где какая работа, а где и стащить чего-нибудь, чтобы потом продать. Почему по гаражам - думаю понятно: какая еще страсть могла быть у детей, родители которых работали на автомобильном заводе?
Прошел среди ребят слух, что недалеко, за Варшавским шоссе, есть стоянка, куда ГАИшники отправляют машины после ДТП. Если договориться со сторожем "за бутылку", то он может пустить туда ночью - снимай запчасти, какие хочешь. Собрались несколько ребят, среди которых был мой будущий муж, скинулись на спиртное, сложили водку с пивом в пакет и вечером отправились на этот автомобильный Клондайк. Сторож пакет принял, махнул рукой в сторону стоящих рядами покореженных авто, сказал: "Забирайте все, что сможете вынести" и пошел к себе в каморку.
Радости у ребят не было предела. Бросились врассыпную осматривать богатства. Ромка мой углядел в стороне какую-то иномарку с хорошими колесами. Машина покорежена была изрядно, но колеса были как новенькие, так и отсвечивали хромированными дисками при свете луны. Принялся он их откручивать. Лазает довольный у машины, подсчитывая в голове, за сколько их можно будет продать, как вдруг у авто фары мигать стали. Ромка удивился, что аккумулятор у автомобиля еще "живой" и полез под капот, чтобы клеммы отсоединить. А аккумулятора там и нет. На том месте, где он должен стоять, только грязь и пыль. Прошиб пот холодный тогда мальчишку. Стоит оторопевший перед машиной, фары мигают, а он сообразить не может, откуда ток идет. Пришел в себя от криков друзей, которые ругали его, что он "цветомузыку" с фарами устроил, - вдруг заметит кто со стороны дороги. В этот момент фары отключились. Кинулся Ромка к друзьям рассказывать о том, что машина без аккумулятора, а фары работают, как тут с другой стороны стоянки крик истошный - еще один горе-автослесарь бежит с выпученными глазами.
Насмотрел этот мальчишка себе машину с нужными автозапчастями. Разложил ключи-отвертки и принялся ее разбирать. Тут автомобиль качнуло, как будто в него сел кто-то. Парень не удивился, решил - друзья шутят. И, не обращая внимания, продолжил работу. Открутил какую-то деталь нужную, положил на землю, поднял глаза, а в салоне сидит кто-то на водительском сидении. Тут он дар речи и потерял. Ведь заглядывал внутрь, по повреждениям сделал вывод, что авария серьезная была, - двигатель в салон "вошел" от удара сильного, как раз на место водителя. Не мог никто на этом сидении сидеть! Даже при желании физически туда не поместиться никак! Пока он это в голове прокручивал, силуэт зашевелился, как будто выходить собрался и из темноты покореженной машины мальчишка услышал угрожающий мужской голос: "Пацан, машину не трожь, а то я тебе сейчас..." Дослушивать угрозу никто не стал. Мальчишку, как ветром сдуло к друзьям, в освещенную часть стоянки.
Сторож выслушал рассказы перепуганных подростков. Достал из пакета их баклажку с пивом. Выдал по стакану и, хитро улыбнувшись, сказал: "Вы думаете, что первые такие тут умные? Приходили и до вас. Никто не может с этой стоянки ничего вынести. Потому что машины здесь стоят не после обычных ДТП, а после тех, где умирает кто-то". Ребята разлили пиво и до рассвета слушали истории, которые им рассказывал сторож про эту стоянку. То среди ночи какие-то странные люди в ворота стучали и требовали открыть, чтобы машину свою забрать, мол, ехать им куда-то надо срочно. То родственники хозяев, решившие продать разбитый автомобиль, не могли его за пределы стоянки вытолкать никакими силами. Как будто машина в землю врастала намертво.
За брошенными инструментами и фонариками ребята, даже после пива, рискнули вернуться, только когда солнце вышло.
Машины эти простояли там еще десяток лет. Пока не проржавели окончательно. Их уже и не охранял никто. Пытались вывезти эти железки искореженные на металлолом, но говорят, когда сломали пару кранов, бросили эту затею. Пригнали технику и сровняли с землей. Теперь на этом месте пустырь по улице Дорожной в промзоне. Место очень неприятное. Когда проезжаю мимо него к торговому центру, особенно вечером, мурашки по коже. Аварий там много случается. Поворот крутой как раз у этого пустыря. Много аварий с летальным исходом. Покойные автовладельцы, наверное, себе компанию собирают.
Заклинание Началась эта история с того, что я очень...
Заклинание
Началась эта история с того, что я очень люблю книги. Самые различные: классика, фантастика, философские труды, эпос, пьесы... Перечислять долго. Из-за того, что я люблю книги, я частый гость в книжных магазинах. Меня там знают даже уже по имени, рекомендуют книги, показывают недавно поступившие новинки, а иногда позволяют подрабатывать - разгружать книги, ставить их на стеллажи...
Вот и сейчас я зашел в один из своих любимых книжных магазинов в надежде найти новую книгу полюбившейся мне серии. Правда, шел я рано, но магазин в это время уже был открыт. Кто рано встает, тому Бог подает.
- А, Максим, здравствуй, - поприветствовал меня продавец, - А я как раз тебя ждал, - он обвел рукой помещение магазина. На полу стояли коробки, еще не распакованные. Я предложил свою помощь и вместе с двумя работниками магазина мы за час распаковали все коробки и расставили книги по местам.
- Спасибо за помощь, Максим, - поблагодарил меня продавец, - Ты, наверное за новой книгой в серии пришел? Ее нет еще, извини. Но я могу предложить тебе что-то, что тебя заинтересует.
С этими словами продавец на секунду исчез в служебных помещениях, а вернулся оттуда держа в руках книгу. Крайне необычную: на черном кожаном переплете царапины (я сперва подумал, что книга повреждена, но оказалось, что это такой стиль), страницы необычного желтого цвета, а название - "Cognoscitis valorem" - было написано красными чернилами. Автор у книги тоже был необычный - никто Мортимер Инсаниам. Никогда о таком не слышал.
- Не знаю уж, что это такое, - пожал плечами продавец в ответ на мой немой вопрос, - Но книгу ведь не судят по обложке, верно?
- Верно. Я возьму ее. Сколько с меня?
- О, Максим, не нужно денег. Эта книга у нас уже давно, больше трех лет. Почему-то мы никак не можем ее продать, никто ее словно и не замечает.
- Хм. Большое спасибо, - я бережно взял книгу, аккуратно положил ее в свой специальный кейс для книг, попрощался с работниками магазина и направился домой.
Дома я первым делом (после того, как переоделся, разумеется), задвинул шторы, включил свет, достал "Cognoscitis valorem", устроился на своем любимом кресле. Прежде чем открыть книгу, я по привычке прощупал обложку, погладил ее - надо же, на ощупь как настоящая кожа! - принюхался к запаху недавно купленной книги... Он отличался от обычного. Если обычно недавно купленные книги пахли новой бумагой и чернилами, то эта пахла так, как у нас в школьных мастерских. Странно. Подумав, что это очередной стилистический ход, я открыл первую страницу.
Мама родная!
С первой страницы на меня смотрело мужское лицо, умело нарисованное черными чернилами. Даже создавалось впечатление, что это просто черно-белая фотография. У лица не было волос, глаз в глазницах, ушных раковин и носа - они были отрезаны. Лицо исказилось в гримасе невероятной злобы, отчаяния и ненависти. Казалось, что оно стремиться вырваться со страниц книги. Я прямо почувствовал, как тяжело этому бедняге.
Подумав, что это всего лишь иллюстрация, я перелистнул страницу, но там тоже было нарисовано-сфотографировано лицо. На этот раз женское, но так же без волос, глаз, носа и ушей. И с такой же смесью нечеловеческой злобы, отчаяния и ненависти. От страницы даже, кажется, доносилось шипение.
С целью эксперимента я полистал "Cognoscitis valorem" еще, но на каждой странице книги были эти перекошенные обезображенные лица: мужские, женские, детские, лица стариков, подростков... Всякий раз, когда я открывал страницу и видел эти лица, я вздрагивал - до того сильно на них выражались чувства ненависти, злобы и отчаяния. В книге было пятьсот страниц: на четыреста девяносто девяти присутствовали лица, а на последней снова была эта надпись: "Cognoscitis valorem".
"Мда, приобрел, блин, книжечку" - с этой мыслью я закрыл черную книгу, поставил ее на свободное место на полке и ушел по своим делам.
Сегодня мне спалось плохо, снились те лица из книги. На следующий день я вышел на свою работу (я обычный офисный планктон, устроился куда смог), но когда пришел... У всех в офисе лица были точно такими же, как и в "Cognoscitis valorem" - волос нет, глазах в глазницах нет, носы отрезаны, ушные раковины тоже отрезаны, а сами лица выражают те же чувства, как и рисунки.
- Ребята, что с вами случилось? - дрожащим голосом поинтересовался я.
- Да все нормально, Максим, - ответил мой хороший знакомый Семен, повернув лицо в мою сторону. Я вздрогнул, - А чего ты дрожишь, будто привидение увидел?
- Ваши лица... С вами точно все в порядке?
- Да все отлично, что у нас с лицами-то?
- Ваши уши, глаза, носы... их нет!
- Максим, да брось ты придуриваться. Вот мои глаза, - Семен ткнул пальцем себе в пустую глазницу и поводил там, - Вот нос, - Семен почесал кусок оголенной плоти, - И уши, - провел ладонью по сияющей дыре на месте правого уха.
- Да ему плохо совсем, - внезапно произнесла изуродованная Лика, - Максим, ты иди домой, отоспись, мы перед боссом тебя отмажем.
Я не желал оставаться среди обезображенных коллег, поэтому поблагодарил за помощь, ушел из офиса и отправился домой.
Господи! У ВСЕХ людей на улице лица точно такие же, как и в книге! У каждого прохожего нет глаз, лицо каждого прохожего выражает сильную ненависть и злобу. У каждого! У женщин, у маленьких детей! Все! Все изуродованы! Я ускорил темп - эти лица внушали мне самый настоящий, животный, неконтролируемый страх!
Вернувшись домой я запер дверь на три замка, задернул шторы и решил успокоиться, посмотрев телевизор. Моим надеждам не суждено было сбыться - и у людей в телевизоре лица были изуродованы. Господи, да что же это такое?!
Все началось после того, как я прочитал "Cognoscitis valorem" Мортимера Инсаниама. Надо бы посмотреть в интернете, что это за писатель такой и что это за книга. Запустив браузер, я, опасаясь смотреть на фотографии людей, начал поиск. К моему удивлению я не нашел Мортимера Инсаниама в интернете, ответов на мой запрос не дал ни Яндекс, ни Гугл. Набрал название книги - тоже нет результата. Первая ссылка, правда, привела меня к переводу данной фразы.
"Cognoscitis valorem" переводится с латыни как "Познай смысл".
Поразившись внезапной догадкой, я попытался перевести имя и фамилию автора". Mortus" на латыни означает "Смерть", а "Insaniam" - "Сумасшествие"
С этого дня я не мог спокойно смотреть на лица людей - все они казались мне обезображенными и яростными. Постепенно я стал избегать общения с людьми, а в конец уединился в заброшенном здании, в, которое не заходят даже всякие подростки, готы и наркоманы. Выходить из своего укрытия я стал только по ночам, а пропитание добывал воруя или роясь в мусорках, лишь бы не видеть людей, ставших такими ужасными.
Разумеется, от властей не ускользнул тот факт, что в заброшенном здании обитает какой-то псих, всячески избегающий людей. В мое укрытие послали наряд ОМОНа, меня схватили и привели в участок, где изуродованные пытались меня допросить, но от страха перед ними я не смог произнести ни слова. Меня признали невменяемым и упрятали в психушку. Только там, в темной комнате без окон, мягкими стенами, я почувствовал себя хорошо - сюда люди точно не зайдут.
В своей палате я потерял счет времени, но спустя некоторое его количество мне в палату санитары принесли что-то, завернутое в упаковочную бумагу, попросили раскрыть и ушли. Я разорвал упаковку и увидел ту самую книгу, из-за которой я сюда и попал. Любопытство побудило меня полистать книгу. Ничего не изменилось - те же обезображенные лица. Но заглянув на последнюю страницу я увидел... свое лицо, тоже изуродованное, тоже выражающее злобу, отчаяние и ненависть - даже сильнее, чем остальные лица.
Внезапно я почувствовал, что сердце начинает пропускать удары. Кислорода стало не хватать, зрение ослабло, а сам я, потеряв силы, рухнул на пол палаты. Сердце билось все реже, сил оставалось все меньше, а в глазах все покрыло черной дымкой. Я не испугался смерти - она избавит меня от страха перед изуродованными лицами. Перед тем, как тьма полностью поглотила мое зрение, я увидел, что книга покрылась кровью, раздалось громкое шипение, а после "Cognoscitis valorem" испарилась из палаты.
Свежие комментарии
