У меня есть лучшая подруга. Мы уже дружим четверть века и, кажется, прошли все стадии проверок на вшивость: и деньгами, и мужчинами, и такими жизненными проблемами, когда никакие горы лучше тебе не покажут, кто твой друг, а кто просто мимо проходил.
Так вот, кроме подруги у меня ещё есть рабочий график. Ну такой, знаете, я в нём время на сон тоже вписываю, чтобы не забыть это сделать. И на душ тоже, ага. Там и офис, и консультации, и прямые эфиры, и статьи, и книги, и лекции. Список задач на месяц, на неделю, на день. Там ещё ребёнок с его потребностями, родные с их болячками, квартира с немытыми полами и свалившийся полгода назад шкаф в ванной.
В итоге руки до шкафа у меня дошли только с наступлением очередного локдауна.
И у моей подруги тоже график. Другой по наполнению, но не менее насыщенный. Ответственная работа, дом, ребёнок, семья…
Мы выныриваем из этой жизни телефонными разговорами по вторникам по пути на работу. Включаем наушники и сбрасываем прочие входящие. Становимся на 30 минут недоступными для всех других абонентов, чтобы сказать что-то важное друг другу. И иногда это важное исключительно про сопли детей, но вот сейчас очень надо именно про них.
А тут на днях поняли, что соскучились друг по другу страшно. Живём в одном городе, а видимся раз в полгода. Хочется про те же сопли, но глаза в глаза, чтобы поддержать за руку, если другой вдруг захочется поплакать от задолбанности. Чтобы вот это пресловутое «обнимаю» не на словах, а на деле.
– Давай прям назначим деловую встречу, впишем в ежедневники, а то совещания всегда кажутся важнее дружбы. А ведь это не так.
И мы открываем свои расписания. Ну там, где офисы, консультации и поломанные шкафы.
– 20-ое с 16 до 18.
– Мимо. 22-ое с 19 до 21.
– Ранила.
– Это как?
– Это мне дико неудобно, но если другого времени не найдём, то оставим это.
– Тогда, может, 30-ое с 12 до 14?
– Убила! Подходит! Берём!
И мы обводим жирным то самое выбранное 30-ое. Радуемся, что в этот раз в нашей игре в морской бой победила дружба.
Конечно, 30-ого случается очередной цейтнот напополам с форс-мажором. У каждой на работе что-то взрывается, горит, останавливаются заводы и бастуют города. Без нас никак и вообще где встречаться – смотри, даже рестораны закрыли, а на улице дождь – не до прогулок.
– Ну что делаем? Мне нужно понимать, выезжать или нет… – телеграфирую в Вотсап.
– Дай мне ещё полчаса, сейчас пойму объёмы местного взрыва и отпишусь, – быстро печатает подружка.
Я полчаса нервно грызу телефон.
– Да ну всех на фиг, Лёль. Я уже в машине, давай прямо на парковке у ресторане увидимся. Он, конечно, закрыт для посещения, но на вынос работает.
И мы-таки встречаемся. Набираем еды и устраиваемся в машине. Болтать. Держать за руку. Обнимать. Хохотать, что это как в юности – после клуба под утро сидеть в машине.
И мы молчим, улыбаемся, ностальгируем. Четверть века, как-никак…
Я выйду со встречи, как лобовое стекло после новых дворников. Вроде та же, а как-то прозрачнее и честнее. С чего бы вдруг? Мы же только бытовые дела и обсудили. Сопли, шкафы, здоровье мам… И подумаю, что многие сейчас жалуются, что разучились дружить. А как это, уметь?
Может быть, инвестировать в людей всё самое ценное, что у вас есть. Время, внимание, чувства. Принятие другого абсолютно другим, чем ты, и возможность быть рядом с этим абсолютно другим. Хотя бы два часа. Хотя бы в машине на парковке у закрытого ресторана.
Желание расставлять приоритеты, отменять встречи, отключать телефоны. Мчаться из одного конца города в другой через все пробки, чтобы поддержать в важный для другого человека момент.
Многие люди в моей жизни отвалились, именно потому что мы не находили в себе сил на эти инвестиции. И я так рада, что есть те, с кем мы занимаемся этим товарно-чувственным оборотом.
Поэтому, если вдруг вам сегодня захочется, позвоните друзьям. Сыграйте с ними в морской бой и запишите в свой ежедневник приоритетную задачу – ДРУЖИТЬ.
Оно того точно стоит.
Лёля Тарасевич
