😀представьте когда коты придут в интернет вот они охуеют чё тут люди с ними понаделали
😀
представьте когда коты придут в интернет вот они охуеют чё тут люди с ними понаделали
Переселенцы - Эй, Терентий, где тебя нелёгкая носит,...
Переселенцы
- Эй, Терентий, где тебя нелёгкая носит, подсобил бы! - кричала бабка Матрёна, зовя своего мужа помочь перевернуть коровьи ясли.
Но Терентий прикинулся глухим с рождения и только лихорадочно рылся в сене, бубня себе под нос.
- Сюда же прятал, неужто старая нашла?
Припрятанная от благоверной (которую за глаза он звал катаклизмом) бутылка, никак не находилась. В сердцах он плюнул и тут же услышал смех, больше похожий на собачий лай. Воровато оглянувшись, но никого не увидев, дед пожал плечами и решил наконец-то отозваться на голос жены. Помогая старухе, он постоянно искоса на неё поглядывал. Матрёна, видя, что в хмуром взоре мужа таится какой-то незаданный вопрос, спросила сама.
- И чего это ты, старый, всё на меня косишься, будто первый раз разглядел. Или натворил чего?
Дед крякнул и решил: другого выхода нет, может, усовестится Матрёна.
- Бутылку на сеновале ты перепрятала? Жалко тебе, да? Что немножко потяну, чтобы ноги старые резвее стали?
И сделал обиженное лицо. Бабка немного опешила от такого обвинения, но тут же опомнилась и выдала деду взбучку, вполне ожидаемую, за которые он и звал её умным словом – катаклизм. Мгновенно он вспомнил все свои прегрешения и прозвища, а также попутно узнал о новых, из коих «старый хорёк» было самым приличным. Понял дед одно: шклянки ему больше не видать, а день субботний, банька топится, обидно.
Весь оставшийся день Терентий с Матрёной не разговаривал, ходил хмурый и обиженный. И даже пустил в баню её первую, сказав, что будет немытым помирать, всё равно жизни никакой. Бабка плюнула и пошла мыться. Только затворилась дверь предбанника, как дед шмыгнул из избы и потрусил бодрой походкой, но огородами, к свояку. Там, пожаловавшись на коварство второй половины, в виде сочувствия получил от свояка поллитру и так же собачьими тропами вернулся домой, вполне себе уже счастливый.
Придя из бани, Матрёна увидела уже не хмурого мужа, а вполне весёлого деда с бельишком под мышкой.
- Никак ты, старый, помирать передумал? - съехидничала бабка.
- Не дождёшься, тебя переживу, – гордо задрав сухонький кадык, ответил дед и пошёл в баню. Подкинув парку, он грел старые свои кости, вспоминая, как он перехитрил жену. Решив ещё поддать на каменку, он потянулся за ковшиком, но не нашёл его там, где оставил.
- Что за нечистая сила? – пробубнил дед, увидев ковш у порога.
Поднял его и сунул в кадку с водой, тут же выронив, кадка была покрыта слоем льда. Дед всю свою жизнь, не веря в духов и их не встречавший, как-то вдруг засомневался в своей правоте. Глянул ещё раз: от кадки парок поднимается, вода горячая, будто только с котла кипящего налита. Перекрестился дед забытым жестом и вспомнил того, к кому давно не обращался. Вдруг под полком зашевелилось что-то… Не то, чтобы смело, но дед туда заглянул, может, зверь какой? Глядит, а там какой-то маленький, весь в шерсти и рожа, прости Господи, страшная как смертный грех.
Терентий сглотнул судорожно и решил не молчать.
- Ты кто ж таков?
Лохматый пошевелился, но вылезать не стал.
- Банник я, неужто не слыхал обо мне?
Дед порылся по сусекам памяти и вспомнил рассказы из детства, что мамка ему рассказывала.
- А откуда же ты взялся, где прятался, что не видел я тебя никогда?
- А давеча избу и баню разобрали, что у леса стояла, там я и жил. Теперь вот к тебе пришёл, хоть и не веришь ты в меня.
Дед поёжился.
- А зачем пакости строишь?
Теперь поёжился банник.
- Дык на роду мне написано с людьми не дружить. Да и ты в баню, не помолясь, без угощения, как тут удержишься, мог бы и ошпарить, да пожалел старого.
Деду стало не по себе. И тут его посетила ещё одна мысль.
- А бутылку мою на сеновале не ты часом спёр?
На какой-то момент Терентию показалось, что баннику стало стыдно.
- Не, не я. Это Никодимыч озорует.
- Так вас двое?!
- Что ты, нет, один я тут. Никодимыч - овинник, он у тебя на сеновале обжился. Только тот тебе вряд ли покажется - нелюдимый он, но проказник, – заухал банник. – Вот, если увидишь кота чёрного, большого, как пёс дворовый, то знай, он это на солнышке греется. Дед взмолился:
- Да что же мне теперь делать с вами?
Банник пожал плечами.
- А ничего. Вспоминай, как папка с мамкой учили, относись уважительно, и мы тебя не обидим. И с бабкой не скандаль, Ерофеич страсть как этого не любит, будет тебя душить ночью, спать не давать.
Дед чуть с полка не свалился.
- Ерофеич?! А это ещё кто? Тут банник снова заухал, захохотал как в бочку.
- Домовой это, но он ещё не пришёл, отправился родню навестить в соседнюю деревню…
Подхватился дед из бани вон, а вслед банник хохочет.
- Ты же хоть помойся, Терентий Аверьяныч, а то Ерофеич не любит вонючих…
Домой дед пришёл задумчивый и трезвый. И стала бабка с тех пор замечать, что Терентий нравом переменился, и поводов для ругани меньше стало, жить стали дружнее. В хлеву скотина ведётся на загляденье, а в хате уютнее стало. Но одну странность в старике она отметила, да не придала значения, пусть чудит. Стал он в баню кусочек хлеба брать, а за печкой всегда блюдечко ставить, хоть и кошки в доме не было, лишь иногда кот заходил чёрный, большущий, но угощения не брал. Полежит себе на солнышке и опять пропадёт невесть куда.
Шепот в моей голове Вика задержалась на работе до...
Шепот в моей голове
Вика задержалась на работе до поздна. Куча документов, бумаг и бланков, некоторые из которых нужно было сдать еще вчера. Но к счастью все дела доделаны, и с чистой совестью можно идти домой.
22:03. Июль. Вечер. Почти ночь. Дома никто не ждет, поэтому можно и не торопиться. Тем более что ноги еле несли её. Туфли на высоком каблуке, которые были "ужасно удобные" еще с утра, казались наказанием, и делали шаг еще тяжелее. Дорога вела ее по уже исхоженным за 4 года тропинкам и тротуарам. Через маленький парк, потом вниз по деревянной длинной лестнице. И хоть на улице смеркалось, ей не было страшно. Путь от офиса до дома занимал максимум 20 минут ходьбы.
Юбку на платье и светло- русые волосы немного раздувал летний ветерок. Она шла медленно, стараясь оставить все дела позади. Думала о чем-то своем. О родителях, которым, кстати, давно не звонила; о парне, которого недавно встретила на работе, новый сотрудник, очень симпатичный, но ужасный бабник, как рассказывали девчонки из соседнего кабинета. Пригласил её на свидание, а она, наслушавшись про него сплетен, отказала, резко и категорично.
"А может и стоило согласиться, - подумала она - ведь я ничего толком и не знаю о нём. А может девчонки наговаривают, все таки бабский коллектив... Вдруг он хороший, а я вот так..."
-Дура! - чуть приглушенно с улыбкой на лице сказала она себе под нос.
- Дура... - послышался протяжный шепот сзади.
Вика резко развернулась, от испуга нога подвернулась, но удалось удержать равновесие. В полу-освещенном парке не было ни души. Она вглядывалась в деревья, скамейки, но ничего не увидела.
"Показалось что ли... Уработалась бедная, - с саркастичной улыбкой поматала она головой - ну больше не буду так поздно с работы уходить. А то мерещится всякое..."
На улице как-то быстро стемнело. Она даже и не заметила этого, пока не вышла из парка на деревянную не освещенную лестницу. Она была длинная, извилистая. Как то раз Вика хотела посчитать ступеньки на ней, но опаздывая на работу, пришлось бросить это занятие на 318 ступеньке. Она вела вниз, и выходила концом как раз к Викиному дому. Эта дорога от работы была кратчайшей, и поэтому именно она выбиралась всегда, даже не смотря на то, что на этой длинной лестнице был только один фонарь, и то в начале, около её дома. А по всему ходу вокруг по близости только гаражи и какие то офисные здания.
Вдоль росли деревья, в основном березы. Разные, маленькие и большие, ветвистые и "тощие".
"Деревья всегда так близко стояли к лестнице?" - смотря по сторонам, подумала Вика.
-Жуть.
-Жуть... - вновь послышался шепот из-за спины. Но в этот раз он был ближе, четче, будто кто то склонился над её левым ухом - Жуть....
Вика вскрикнула, подпрыгнула на месте, и с невероятной техникой, которая достигается в спортивной гимнастике долгими годами, на своих высоких каблуках развернулась на 180 градусов через левое плечо.
- Кто здесь?! - крикнула Вика куда-то в темноту. Пусто и глухо. Лишь листва на деревьях чуть слышно шелестела под легким ветерком.
- Кто... - и вдруг ветер резко подул в лицо Вике, и тут же стих - ...здесь... - эхом отдалось, только уже из-за спины.
Вика опять вскрикнула и побежала прочь от этого места. А сзади доносилось и постепенно стихало - Кто....здесь.....кто...кто....
Она бежала, и не чувствовала ни ног, ни ступенек под ними. Сердце бешено колотилось в груди, и как будто отбивало снова и снова - "Беги".
Запнулась. Упала прямо коленями вниз, но успела выставить руки вперед, и поэтому лицо осталось целым.
" Вставай " - сама себе скомандовала она, и резко оторвавшись, вновь побежала, как с низкого старта. Руки болят, колени тоже. Но от выплеснутого адреналина в кровь, это не так заметно. Она бежала вниз, ничего не видя перед собой, и вдруг она в кого то врезалась, на полном ходу, как летела. Чуть опомнившись, подняла голову:
- Стас! - это был тот самый парень с работы, так ей нравившийся, и отвергнутый буквально вчера.
- О, Вика, привет. А ты чего здесь делаешь в такое время?
Он был выше её головы на две. Брюнет, с потрясающими карими глазами. Он взял ее за плечи, своими сильными руками, с красивыми длинными пальцами. И Вика невольно почувствовала себя защищенной.
- Я... Там... Голос... Чей то голос слышала... - пытаясь отдышаться говорила она. Сердце всё так же выпрыгивало из груди.
- Где? - не отпуская ее плеч Стас посмотрел через неё, за спину - не вижу никого.
- Там, - полу развернувшись указала прямой рукой Вика вдаль, откуда только что прибежала, - я что то слышала! Шепот. Не знаю... А потом ближе! И ветер...
- Знаешь, Вика, - прервал её Стас, - а ведь мне еще никто не отказывал...
- Что? - повернулась она - Ты о чем? - недоумевая спросила. Дыхание уже почти пришло в норму. И от таких слов она даже забыла про жуткий шепот.
- Я про вчера. Про твой отказ. - руки начали сжимать ее плечи. Взгляд стал грубеть, голос становился ниже. От приветливого коллеги и следа не осталось. - Я к такому не привык. Ты поставила меня в неловкую ситуацию. Придется как-то заглаживать вину.
Он резко прижал её к себе, оппер о бортик, и его рука в считанные секунды оказалась уже у нее под юбкой. Вика всеми силами пыталась оттолкнуть его, убрать руку, но преобладание в силе с его стороны, было на лицо. При том, до этого она бежала марафон вниз по лестнице от неизвестного "шепота".
- Не дергайся, и тогда больно не будет! - прикрикнул на неё Стас.
- Пусти! Я кричать буду! Помогите!
Он вытащил свою руку из под юбки и ударил лодонью по лицу.
- Заткнись, дура! - прошипел сквозь зубы, - По нормальному тебе не понравилось, значит будем по НЕ нормальному.
От неожиданности Вика замолчала и замерла. Вдруг позади в темноте промелькнуло что то желтое, словно два огонька. От этого она на секунду впала в ступор. Этим воспользовался Стас, и вновь пустил в ход свои руки, начал с жестокостью целовать в шею. И Вика опомнилась, начала биться в сковавших её объятьях:
- Мне же больно, отпусти! Отпусти!
- Отпусти... - вдруг послышалось сзади нее. Будто тысячи тоненьких голосков синхронно шептали- ...отпусти...
Стас остановился, посмотрел сначало на Вику, потом в пустоту:
- Что?
- Отпусти... - как будто легкий ветерок принес из темноты и разносился вокруг них, растекался, окутывал.
- Чё? Кто это?! - злобно крикнул Стас.
- Отпусти я сказал! - шепот сменился грубым басом, доносящийся, как будто из преисподней. Ветер внезапно усилился, дул с той стороны откуда был голос, прямо в лицо Стасу. Он откинул девушку вниз по лестнице, закрывая лицо руками и кричал против вертра:
- Что за нафиг?! Что это?
Ветер стих так же резко, как и начался. Лишь оборваная листва кружилась вокруг.
- И что это за хрень была? - он злобно посмотрел на Вику.
Девушка медленно вставала с того места, куда ее бросил обидчик, пребывая не в меньшем шоке:
- Не знаю...
И вдруг в темноте, позади Стаса она увидела... Глаза. Два желтых огромных глаза, с тусклым, серым, почти незаметным зрачком как у кошки. Они располагались прямо за спиной парня по обе стороны плеч.
- Там... - дрожащей рукой она пыталась указать на то, что находилось сзади- ...глаза!
- Че? Че ты там бубнишь под нос?
Послышалось рычание. Лицо парня побледнело, стало каменным. Он медленно стал поворачиваться, но когда увидел "это", вскрикнул и резко отшатнулся.
- Что это за хрень?!
" Это" прищурилось, пристально смотря на Стаса, и начало оскаливаться, издавая при это рычащее стрекотание, от которого кровь в венах застывала. Вика увидев это, с криком сорвалась с места и побежала вниз по лестнице. Сзади доносились крики Стаса и рычания странного существа.
Она смутно помнит как добежала до дома, нашла ключи в сумочке, открыла домофон. Лифт предательски не работал. 4 этаж. "Боже, как высоко я живу." думала про себя Вика, перебирая ватными ногами по оставшимся лесенкам. Вот она, квартира! Замок. Ключ. Два оборота. Дома! Щеколда, замок, цепочка... И со слезами на глазах Вика сползает вниз по двери. В глазах темнеет, она засыпает...
