😬Пожар в крымской квартире был вызван возгоранием игрового компьютера.

В момент возгорания в доме находилась только бабушка, которая почувствовала запах дыма и успела покинуть квартиру.

Пожар уничтожил игровой компьютер полностью и нанес серьезные повреждения части жилого помещения пожилой женщины.

Показать полностью (2)

Сегодня в районе улицы Долинной и пересечении Щеглова в 8.50 утра нехорошими людьми был сбит рыжий кот.Котейку свозили в Ветклинику. Видимых повреждений нет, но от стресса пока не встаёт. Ищем хозяев. Пушистик ухоженный

Анонимно
Сегодня пятый раз хотел зайти в мегафон (на рынке), в очередной раз вижу приспущенные жалюзи. Магазин как всегда закрыт, никакой записки не оставили. Хочется узнать, за что платят деньги работнику салона связи? У него есть совесть?
Фото сделано в 13:07, когда по графику по субботам салон работает до 14:00. Все остальные 4 раза был там в разное время, он был закрыт

Доброе утро, Курчатов 💖

Кто на футбол?! ⚽️

В Курске пропали два подростка - парень и девушка. Их ищут родственники и полиция. Девушке 13 лет, она проживает на улице Ясная, парню - 16 лет, он с проспекта Ленинского комсомола.

- Полиция разыскивает Варвару Тарасову и Александра Илякова, - сообщили в региональном УМВД.

Варвара может находиться со своим другом Александром. Она пропала 10 мая. Рост девушки 150-155, волосы чёрные крашеные, короткое каре. Была одета в черную куртку, чёрные вельветовые брюки с рисунками в виде медвежат, чёрная сумка.

Парню на вид около 16 лет, рост 170-175 сантиметров, короткая стрижка. Был одет в черную толстовку, черные спортивные брюки с белыми пауками, черную кепку с белой эмблемой.

Сообщать о подростках можно по телефонам: 32-00-62 или 102.

‼️Кадры последствий сегодняшнего обстрела Белгорода из украинских РСЗО

Показать полностью (4)

Вишня

Когда мне исполнилось 13 лет, родители купили участок в деревне под Ногинском. Участок был заброшен, не ухожен, с полусгнившим домом, который за пару недель разобрали рабочие и сразу начали строить новый фундамент. К следующей весне дом был построен, и в конце мая мы с мамой приехали в деревню на все лето. И выяснилось, что на нашем участке растёт огромное вишнёвое дерево. Оно было очень высоким, с мощным стволом и ветками — раньше я никогда таких высоченных вишневых деревьев не видел.

Как-то вечером к нам зашла соседка тётя Полина. Они с мамой сидели на веранде, пили чай, и тётя Полина, глядя на вишню, сказала, что впервые за десять лет дерево зацвело. Наверное, говорит, радо новым хозяевам.

Мама попросила тётю Полину рассказать о прежней хозяйке — умершей два года назад бабке, которая жила в полусгнившем доме. Выяснилось, что баба Мотя была необщительной, гостей не принимала и сама лишний раз старалась за калитку не выходить. В деревне её побаивались, внешность у неё была отталкивающая, вредный характер, взгляд недобрый... Ещё тётя Полина сказала, что баба Мотя, несмотря на возраст, была очень сильной старухой — одна могла мешок картошки из сарая до дома дотащить. Мне было неинтересно слушать истории про умершую бабку, поэтому я вышел на улицу.

А дня через два, ночью, когда никак не мог заснуть, я услышал треск веток. Встал, подошел к окну. Сначала ничего необычного вроде не заметил, а потом внимание привлекла нижняя ветка вишневого дерева. Она склонялась к земле; создавалось впечатление, что кто-то пытался залезть на дерево, используя ветку в качестве ступени. И снова раздался треск. Я вскрикнул, ветка резко качнулась и отпружинила от земли. Я простоял у окна минут десять, потом вернулся на кровать. Лежал, прислушивался, несколько раз снова подходил к окну, но ни треска, ни шевеления веток больше не слышал.

Утром первым делом подошел к вишне. На траве лежало несколько тоненьких веточек и листьев.

Примерно через неделю я проснулся ночью от треска и снова увидел согнутую к земле нижнюю ветку. На этот раз, не собираясь кричать, я спустился вниз, постучал в спальню родителей и разбудил отца. Я ему сказал, что на вишню кто-то залез, но когда мы вдвоем вышли на улицу, ветки не шевелились. Конечно, папа сказал, что мне показалось. Меня это разозлило, но спорить я не стал.

С того дня треск и шевеление веток я слышал каждую неделю. Я просыпался от треска, видел из окна согнутую ветку, а утром находил на траве десятка два опавших листьев.

Вскоре на нашей вишне поспели ягоды. По размерам они напоминали сливины — ни я, ни родители такого ещё не видели. Маме даже советовали сфотографировать ягоды и отправить фотографии в журнал.

Очень хорошо помню момент, когда я сорвал вишню, сунул её в рот, начал жевать, и меня чуть не вырвало. У вишни был вкус гнилья. Родители тоже сорвали ягоды, надкусили и тоже швырнули их на землю. Папа первым сказал, что во рту остался привкус крови. Он раздавил одну вишню в ладони, поднес её к лицу и скривился. Ладонь тоже пахла кровью.

Мама начала кричать, говорила, что это неспроста, и вишню было решено спилить.

Через два дня отец привел на участок двух рабочих: один держал бензопилу, второй две лопаты.

Бензопила гудела не больше двух минут. Вишня свалилась довольно-таки быстро, а с выкорчевыванием корня пришлось повозиться. Мужики начали его обкапывать, яма постепенно разрасталась и вглубь и вширь. Рабочие вспотели, мама переживала за внешний вид участка, отец злился, я молча наблюдал из окна за процессом.

Когда один из мужиков вскрикнул, отбросил лопату и выскочил из ямы, мне сделалось страшно, а когда закричал второй мужик, я выбежал на улицу.

В вырытой яме, рядом с мощным корнем гигантской вишни, лежала почерневшая черепушка и несколько костей.

Отец побежал в сельсовет, оттуда он вызвал милицию. Сначала приехал один наряд, потом ещё пара машин, под вечер на нашем участке собралось человек пятнадцать.

Вскоре наткнулись на вторую черепушку и кости. Откуда они там взялись, никто сказать не мог, и только дня через три местные жители начали вспоминать, что двадцать четыре года назад (в 1974 году) у бабы Моти пропал муж. Он и его старший брат, по словам Матрены Ивановны, вечером уехали в город. Больше она их не видела. Были поиски, но лет через десять обоих официально признали погибшими.

Я сразу вспомнил кровавый вкус вишни, ночной треск и согнутую нижнюю ветку, как будто молящую о помощи.

Я не знаю всей правды. Не знаю, почему трещали ветки и кому принадлежали черепа с костями. Я могу только догадываться.

Мне тогда было 13 лет, и тогда мне действительно было страшно. Наверное, сейчас я бы прореагировал на ситуацию не так остро.

Ни здесь, ни там 

Когда я училась в 11-м классе, пропала моя одноклассница Рита. Сейчас я немногое могу припомнить о Рите. Знаю только, что она всегда носила очень красивые стрижки, потому что её мама, тётя Лена, работала парикмахером. 

Рита пропала в мае перед последним звонком. Учителя долго совещались, отменить ли концерт и капустник, но решили не портить нам праздник. Как же, не портить... Настроение у всех было отвратительное. Во время капустника в зале стояла такая гнетущая тишина, что уже после второй шуточной песни наша классная руководительница Татьяна Владимировна пробралась за кулисы и шепотом велела заканчивать программу. Мы решили показать ещё один номер-пародию на учителя труда. А зря. Лучше бы закончили песней. 

Едва мы начали пародию, как в зале поднялся шум. Какой-то мужчина, расталкивая локтями родителей и первоклашек, которые должны были петь песню для нас, протиснулся к самой сцене и, плача обильными пьяными слезами, стал кричать: 

— Вот вы тут радуетесь, празднуете, а Ритки-то с вами нет! 

В тот момент я поняла, что это Ритин отец. От кого-то из подруг мне было известно, что он никогда не отличался умеренностью в потреблении алкоголя, но после исчезновения Риты он попросту начал спиваться. Его уже выводили из зала, когда он снова заорал: 

— А мы к ясновидящей ходили! И она сказала: нигде нет нашей Ритки — ни здесь, ни там! Ни жива, ни мертва! Нет её. Ничего не осталось! 

Разумеется, после этого о продолжении капустника не могло быть и речи. Учителя уводили напуганных первоклашек, мои одноклассники без улыбок механически раздавали учителям букеты. Ко мне подошла пожилая Вер-Иванна, учительница биологии, и попросила помочь донести до учительской четыре больших букета. Я, конечно, согласилась. 

В учительской, как выяснилось, не было воды. Сложив букеты на стол, я отправилась с ведром в женский туалет. Возвращаясь обратно, я услышала, как Вера Ивановна обсуждает с кем-то подробности Ритиного исчезновения. Нам было известно немного, и я, аккуратно опустив ведро на пол, прилипла ухом к двери. 

— Помните, в то воскресенье было уж очень жарко? Так вот, Елена Михайловна, Ритина мама целый день работала. А там, сами понимаете, не рай — горячая вода, фены, сушилки всякие... Ещё и вентилятор сломался. А Рита сидела у мамы в подсобке и готовилась к экзамену по литературе. Папаша-то их, как обычно, по случаю воскресенья (ему только повод дай), упился, простите, до скотского состояния, так вот, Рите и не хотелось с ним сидеть. Елена Михайловна решила Рите перерывчик устроить. Сходи, говорит, Риточка, за квасом. Знаете, туда, в «стекляшку», где парк? Рита пошла. Квас купила — продавцы подтвердили. На пешеходном переходе её видели уже с бутылкой. Мальчик запомнил, что она была в ярко-красной футболке с чёрным котом на груди. А до парикмахерской не дошла... Как в воду канула. 

И, знаете, что странно? Только Рита ушла, как её мама занервничала. Хотя, казалось бы, что такого — до «стекляшки» дойти? Так нет же, еле закончила с клиентом, попросила коллегу её подменить и выбежала на улицу. Бегает, ищет, хотя ещё и десяти минут не прошло. Как сумасшедшая. Недаром говорят, материнское сердце — вещун... 

Риту так и не нашли — ни живой, ни мёртвой. Никогда. 

Спустя три года у нас гостил папин друг, дядя Гриша, следователь из областного центра. Разговор зашёл о Рите, и он рассказал, что дело было очень странным. Во-первых, Рита действительно не дошла до двери парикмахерской каких-нибудь двадцать шагов. Это подтверждалось показаниями свидетелей. Её видели выходящей из «стекляшки», видели на переходе... И, оказывается, был ещё один свидетель, Женька Рябушкин, показаниям которого никто не поверил, потому что Женька был наркоманом. А через месяц после начала следствия Женька умер от передоза. Так вот, Женька утверждал, что видел, как Рита исчезла. В буквальном смысле растворилась в воздухе. А ещё у него, мол, было ощущение, что Рита с кем-то боролась перед тем, как исчезнуть. С кем-то невидимым, но очень сильным. 

Тот случай был не единственным в нашей области. Дядя Гриша знал ещё как минимум два. 

В маленькой деревеньке пропала женщина средних лет. Зимой ушла с ведром на колонку и не вернулась. Ведро так и осталось висеть на крючке под краном. Никаких следов борьбы, крови, чужих следов — ног или шин. Больше того, следы пропавшей женщины шли к колонке... а от колонки никаких следов не было. Ничьих. Собаки след не взяли, но вели себя странно — скулили, рычали, шерсть вставала дыбом. И снова совпадение — мать пропавшей буквально через минуту после её ухода почувствовала приступ необъяснимой тревоги. Набросила телогрейку и побежала на колонку, но дочери уже не было. 

Третий случай ещё более странный. Юная девушка пропала не с улицы, а из театра в областном центре. В антракте вышла в туалет, оставив подружке сумочку с деньгами и документами. Опрошенные свидетели вспомнили, что в туалет девушка зашла, а вот как выходила оттуда — никто не видел. Охранник на входе тоже ничего не вспомнил. И опять — мать и сестра, оставшиеся дома, внезапно синхронно ощущают тревогу, причем знают, что тревожиться нужно именно за эту девушку. 

Немного выпив, дядя Гриша прибавил, что по всем трём случаям от отчаяния обращались и к экстрасенсам. Ответ везде был один. Их не видят ни среди мёртвых, ни среди живых. Вообще нигде.

Поляна смерти

Был я зелёным пионером в ту пору, лет мне было одиннадцать, и энергия переполняла, часто направляя не туда, куда нужно. Месяц не помню, наверное, август, пребывал я в пионерском лагере, где, по мнению партии родной, должен был укрепиться к новому учебному году, заодно повысив свой идеологический настрой. Иногда выпадали дни, когда не хотелось ни экскурсий, ни, тем более, «весёлых» пионерских «посиделок». В один из таких дней я тихонько отправился гулять по лесу, благо преодолеть забор было не проблемой. Место там было не то, чтобы глухое, но до ближайшего поселения километров с десяток. Углубился я не сильно далеко, чтобы не успели хватиться в лагере. Набрёл на заросли орешника и начал грызть плоды своими тогда ещё молодыми зубами, постепенно углубляясь в заросли. Некоторое время спустя заросли стали всё более сухими, и проглянулась поляна. Не скажу, что она была идеально круглой, но что-то похожее.
Так вот, вся эта поляна была усеяна костями, черепами и целыми трупиками животных всех размеров.
Пардон за подробности, но смрад стоял жуткий, некоторые ещё разлагались.
Травы на поляне не было вовсе, а все орешины вокруг стояли сухие. Не знаю, сколько я простоял столбом,
взирая на это кладбище, но потом меня обуял какой-то страх, может, от непонятного зрелища, может, ещё от чего.
Ломанулся я оттуда со всей доступной мне скоростью. В лагере позже рассказал всё это дело друзьям, которые мне не поверили, правда брехуном не назвали, парень я был «авторитетный».
Я же доказывал свою честность, брызгая, наверное, слюнями и дергая концы пионерского галстука.
При первом же удобном случае мы - я и человек пять-шесть таких же оболтусов - сдёрнули в лес проверить мою честность.
Прекрасно помня направление, в котором я шёл, поляну мы так и не нашли, хотя облазили немало, найдя в том числе и орешник.
За глаза, наверное, брехуном меня всё же назвали. Вот и вся история.