Молчащие 

Этот кошмар случился, когда я слег с тяжелым гриппом. Тогда я работал в колл-центре и был только рад побыть наедине с собой. Я целыми днями сидел в интернете, запойно читал книги и спал. Даже почти не выходил на улицу – только в ближайший ларек за продуктами. На второй неделе моей болезни случилось небольшое землетрясение, отозвавшееся гулом в окнах и сбросившее с холодильника пару магнитов. Я обсудил его с Леной по телефону, пожаловавшись на пропавший интернет. Впрочем, меня это не особо взволновало – книг было еще достаточно. Однако спустя три дня я все же попытался вызвонить провайдера. 
Трубку никто не взял. 

Я начинал волноваться. Лена не ответила ни на один из моих звонков за последние три дня. Я устал гадать, не обиделась ли она на что-нибудь. Моя девушка имела такую привычку – начинать дуться из-за какого-то пустяка, мною не замеченного. Так что я решил сходить к ней в гости, благо уже начал выздоравливать. 
Спускаясь по лестнице, я увидел парня, сидящего на полу у мусоропровода. Глаза его смотрели в одну точку, а руки странно подергивались у самого лица. «Наркоман?» - подумал я, но не стал разбираться. Я хотел поскорее увидеть Лену. 
Выйдя из подъезда, я пересек пустынный двор и пошел вдоль по улице. Рассеянный с болезни, я не сразу понял, что не так. А поняв, остановился, растерянно оглядываясь. 
Вокруг стояла тишина. 
Нет, не абсолютная – пели птицы на деревьях, в мусорных баках рылись дворовые псы. Мяукала кошка. 
Но не было слышно ни одного автомобиля, даже заводящегося вдалеке. Нигде не играло радио, не звучали рекламные призывы. И ни одного людского голоса! Обычно они звучат повсюду - из окон нижних этажей доносятся обрывки разговоров, из-за гаражей – голоса местных пьяниц, от детской площадки за деревьями – крики играющих детей и беседы их матерей. 
Но сейчас повсюду стояла тишина. 
Постоянно оглядываясь и гадая, что произошло, я вышел на шоссе. И если раньше у меня еще были какие-то трактовки происходящего, вроде какого-нибудь торжества в центре города… или, на крайний случай, срочной эвакуации, то сейчас все они оказались явно ошибочными. 
По всему шоссе, в две полосы, стояли машины. Некоторые застыли, врезавшись друг в друга – и из окна одной свешивалась безвольная рука. Другие слетели в кювет и остались там, брошенные хозяевами. Все остальные стояли, раскаленные полуденным солнцем, с раскрытыми дверями, через которые были видны брошенные в салоне вещи. 
А вокруг сидели люди. 
Все, как один, в запыленной, давно не стиранной одежде. Все – бледные, дрожащие, с остановившимся взглядом и дико расширенными зрачками. Они сидели в пыли на обочине и на раскаленном асфальте. На капотах машин и, реже, в салоне, скорчившись и закрыв лица трясущимися руками. 
И все они молчали. 

Я бежал по городу, как сквозь сон безумца. Тишина вокруг, казалось, звенела. 
Молчащие встречались мне повсюду – скрюченные, забившиеся в разные углы. Я видел бомжа, сидящего на тротуаре, и его лицо казалось почти одухотворенным. Видел беременную, свернувшуюся калачиком рядом с опрокинутой коляской, в которой в такой же позе лежал маленький ребенок. 
Мне было страшно, как никогда. Я не знал, что творится вокруг, надеялся лишь, что этот ужас не затронул Лену или кого-то из моих друзей. Но с каждым встреченным молчащим моя надежда таяла. 
Наконец, я добрался до дома, в котором жила моя Лена. Отпихнул какого-то мужика, скорчившегося у самой двери подъезда. Взбежал по лестнице, игнорируя сидящих там старушек с пустыми глазами. Открыл дверь квартиры своим ключом и вошел внутрь. 
И вздохнул, не зная, радоваться или огорчаться. Все вокруг говорило о том, что Лена ушла на работу. Она всегда складывала домашнюю одежду в аккуратную стопку на тумбочке в прихожей, чтобы сразу переодеться, вернувшись. Значит, стоит поискать ее в больнице. И уж там-то с ней точно ничего не произошло, ведь там врачи, там помогут! 
Взбодрившись этой детской верой в неуязвимых и всеведущих врачей, я двинулся в больницу. 

…Я смог пройти мимо молчащих людей, застывших на скамейках в коридоре – неведомый мне кошмар настиг их, пока они сидели в очереди. Заблудившись, забрел в хирургию, и молчащий на операционном столе, безучастно глядящий на свои внутренности, будет сниться мне в самых страшных кошмарах. 
Но на мальчике в инвалидной коляске я сломался. У него было бледное красивое лицо, голова, беспомощно откинувшаяся на подголовник, и пустые глаза, глядящие в белый больничный потолок. Он был единственным, чьи руки не тряслись – видимо, они просто не могли. 
Я тоже уже не мог. Я закричал и побежал прочь, не дойдя до кабинета Лены всего сто метров. С зажмуренными глазами, не чуя ног, пробежал по больничным коридорам. Спотыкаясь, падая и снова вставая, добежал до дома Лены, едва попал ключом в замочную скважину. 
Задвинув засов, я прислонился к двери и разрыдался. 

День спустя я немного пришел в себя. Я не смог вернуться в больницу, но походил по подъезду, дергая за ручки дверей. С одной квартирой мне повезло – дверь открылась. Внутри было трое молчащих: молодая пара и их пятилетняя дочка, сидящая среди разбросанных игрушек, уже начавших покрываться пылью. 
У них я нашел календарь, в котором малышка вычеркивала дни, оставшиеся до ее дня рождения. Обведенная сердечком дата была позавчера. Но я узнал, что беда случилась в день землетрясения. 
Что же произошло? 

Ответ на этот вопрос я узнал на следующий день, когда осмелился выйти на улицу. Во-первых, я увидел, что молчащие пытаются ходить. Их движения напоминали киношных зомби, но все же они ходили. Я не знал, к добру это или нет. 
Во-вторых, я добрался до главной городской площади, и там увидел нечто странное. Это была воронка, занявшая почти всю немаленькую площадь. Ее края были оплавлены. 
По-крайней мере, становится ясно, что это было за землетрясение! Но что именно оставило воронку? 

Я стал вести дневник. Выкрал консервы из магазинов, приметил пару вещей на случай, если апокалипсис затянется. Изъял велосипед у одного молчащего. Он не возражал. 
Психика моя пришла в подобие нормы, но больницу я продолжал обходить стороной. Правда, решился на разведку квартир своих друзей, не найдя ни одного. Двери большинства квартир были распахнуты, внутри было пусто. 
Сейчас молчащие могли вполне бодро ходить. 
Я не знаю, куда и зачем они уходили. Знаю лишь, что часть молчащих ушла из города вообще, а часть перемещалась по улицам маленькими группами. Меня они не трогали, огибая, если мы сталкивались. Не скажу, будто меня это не устраивало. 
Однажды вечером отключилось электричество. Потом вода. На следующий день я добыл генератор и натаскал бутылок из ближайшего магазина. Там же я разбил витрину с дорогими напитками и перетащил их домой. 
Это немного помогло. 
Совсем немного. 

Если столько времени прожить в тишине, начинаешь очень остро реагировать на любые звуки. Они раздались дважды. 
В первый раз я услышал звук ревущего мотора с улицы, а выбежав на балкон, увидел лихача-мотоциклиста, несущегося по улице с дикой скоростью. Я кричал, пока не сорвал голос, прыгал и махал руками, но он меня не заметил. По моим щекам текли слезы, когда звук мотора исчез вдалеке. 
Но я хотя бы не один. 

Второй раз звуки были куда более странные. Низкое гудение, отдающееся болью в зубах и в участках мозга, о которых я даже не слышал. Оно доносилось с улицы, из-за угла дома. 
Я вышел из дома и очень осторожно заглянул за угол. 
То, что я там увидел, неописуемо. 
Несколько десятков молчащих, на лицах которых было написано неземное блаженство, внимали тому, что издавало эти звуки. 
Это был не человек. Оно было высоким, в два человеческих роста. У него была полупрозрачная белая кожа, слишком много ног и глаз. Я ахнул и попятился. 
Почуяв меня, существо повернуло голову. Его взгляд ожег мне глазные яблоки и раскалил воздух в легких. Пока я кашлял и тер глаза, существо исчезло. А молчащие посмотрели на меня, и их лица, совсем недавно бесчувственные и мертвые, исказились от нескрываемого презрения. 
Я развернулся и побежал. 

На этот раз я заночевал у себя дома. И пускай здесь не было воды и электричества, но зато под окнами не ходят такие… существа. 
С балкона я видел, что молчащие развили какую-то бурную деятельность. Они выносили из домов мебель и электроприборы и куда-то несли. Отовсюду доносилось гудение существ, и меня бросало в дрожь, когда оно раздавалось совсем близко. Иногда молчащие проносили мимо странные конструкции, предназначение которых было мне неясно. 
В любом случае, сейчас я не был готов думать над этим. 
Мои глаза горели огнем, а легкие готовы были разорваться. Я непрерывно кашлял. Кажется, даже кровью. Хотя я не уверен. Темно… 
Выбившись из сил, я заснул. 

- Эй, просыпайся! – кто-то тряс меня за плечо. – Тебе надо принять лекарство. 
- Что?.. – я еле открыл глаза. Передо мной маячило расплывчатое лицо… Лены?! – Господи, это ты! Ты живая! – я попытался подняться, но на меня нахлынула слабость. Голос звучал хрипло, горло немилосердно драло. 
- Конечно я живая, - нахмурилась она. – Тебе что-то снилось плохое, ты кричал. Неудивительно, с такой температурой. Я же вчера говорила, что приеду. 
- Вчера? А какое сегодня число? – слабо спросил я. 
- 13 июля. Вчера было землетрясение, помнишь? Мы с тобой еще разговаривали, ты сказал, что нет интернета, и что ты ложишься спать, - Лена коснулась рукой моего лба и покачала головой. – Сейчас по городу ходит страшный грипп. Я подумала, что лучше взять отгул и побыть с тобой. 
На улице надрывалась сигнализация машины, какой-то ребенок надрывно звал маму. 
Я прикрыл глаза. Значит, мне все снилось, и мой город – вовсе не тихий. И люди разговаривают. И нет здесь никаких инопланетян. 
Я улыбнулся. 
Лена нежно поцеловала меня в потный лоб и протянула таблетку и чашку сладкого чая: 
- Выпей лекарство. 
Я покатал во рту горькую таблетку и запил чаем. Горло отозвалось болью, но потом полегчало. На меня напала сонливость, и я откинулся на подушку. 
Глаза почему-то не закрывались, перед ними потолок затеял немыслимую пляску. За ней было так интересно наблюдать! Я улыбнулся снова, чувствуя, как мои руки начинают трястись. 
Где-то на заднем плане Лена разговаривала по телефону: 
- Да, таблетку дала. Нет, она обязательно подействует. Его иммунитет отключится, а излучение сделает остальное. Уже завтра он будет одним из нас. Ага. Да. Конечно, я все сделаю. На стройке корабля ему самое место. Я надеюсь, Повелители оценят его таланты. Он действительно хороший человек, и стоит любых усилий. Я уверена в нем. Да? 
Последним, что я услышал, было низкое гудение, которое издала моя любимая Лена. 
Очень скоро мы будем вместе.

Хочу поехать на море с детьми. Я и двое детей. Кто так ездил? И куда ездил? Где лучше отдыхать? Не страшно было? Может кто ещё хочет так поехать, было бы хорошо.
А может лучше выбрать Абхазию? Или небольшой поселок около моря.

🙈 После купания на популярном уфимском пляже мальчик покрылся сыпью

Жительница Сипайлово пожаловалась на чистоту воды на пляже в парке «Кашкадан». По словам уфимки, вместе с сыном они впервые в этом купальном сезоне отправились к озеру. После купания у мальчика стало чесаться всё тело, а утром следующего дня и вовсе пошла сыпь. Ситуация повторяется из года в год. По мнению местных жителей, все дело в том, что вода в озере стоячая, никак не очищается. А утки, которые там живут, являются разносчиками паразитов.

Γoспoди бoже,слaвa тебе ! Χoть oдин ребенoк с нaстоящим имeнeм..

"Бригада", "Нина. Расплата за любовь" и "Сваты" одна вселенная? В сериале "Бригада" есть персонаж - секретарша Артурчика (та самая "заткнись, бестолочь!"), ее имя не называется. Сериал "Нина. Расплата за любовь" повествует о жизни одноименной героини, как две капли воды похожей на эту самую секретаршу. Нина замужем за криминальным (обратите внимание) авторитетом, киллером Сашей (Саша Ветер). В свою очередь Саша Ветер просто копия всеми любимого Митяя из сериала "Сваты".

Если сложить все пазлы воедино, то получается такая картина: по завершению истории Бригады Нина выходит замуж за Сашу, далее происходит череда событий которая приводит к их разрыву. Нина находит новую любовь - бизнесмена Михаила Колесника, а Саша Ветер исчезает... Позже выясняется, что он "залег на дно" в селе Кучугуры, где теперь всем известен под именем Митяй.

P/S Михаил Колесников достаточно сильно похож на Климентия Платова, "Клима" из сериала "Спецназ"...