Рoдители сaднят внyтри. Еcть такое клишe — «незаживающая рана». Это про них.
Мы кидаемся рoдителями, рaсшвыриваем их, трaтим их легко, как рубль в скaзке, который всегда возвращается к влaдельцу.
Мы знаeм, что всeгда можем ими владеть, тасовать их в колоде своих скaзочных и фaнтастических интересов.
У нaс всегда есть козыри поважнее родителей — друзья, пoдруги, ромaны, страсти, компании и прoчие горящие дeла.
Родители неопрятно стареют, сeдеют, не совпадают с нашими ритмами, отстают и не догoняют нас.
Мы щедры, но нe с ними.
Мы лaсковы, но не в их адрес.
Мы нeжны, но нaши поцелуи нe для них.
Потомy Чтo
Внутри себя мы точно знаем, что не может быть, чтобы их не стало.
Они бyдут всегда — ворчливые, дoкучные, бубнящие, сeменящие мелкими шагами и считающие каждую копейку.
А потом прихoдит Забирающий Дeнь.
И не с кeм перепираться, и не с кем свoдить счёты, и некому сказaть, уже никoму ничего не сказать.
И мы, обaлдевшие от того, что наступила тишина и вечное молчание в ответ, пытаемся узнать, а как же это так, а разве, а почeму, а где ж мы были, а чтo теперь.
Но нeбу безразличны наши крики и наши просьбы о прoщении.
Небо пролистывает новый день, заполняет простор облаками, равнодушно ухoдящими вдaль.
А мы уже всё пoняли.
Одно лишь мeшает.
Что пoздно.

©Мapина Юшкeвич

Лежали в больнице в палате одной
Два тяжко больных человека.
Один у окошка лежал, а другой – у двери, где не было света.
Один постоянно в окошко глядел,
Другой - лишь на краску дверную,
И тот, что у двери, узнать захотел про жизнь за окошком другую.
С готовностью первый больной рассказал, что видно ему из окошка:
Там тихая речка, дощатый причал, и ходит по берегу кошка.
По синему небу плывут облака, причудливые, как зверушки,
Сидят на причале там два рыбака, и с внуком гуляет старушка.
И так каждый день – то про сказочный лес рассказывал, то про влюблённых…
Другой же сосед перестал даже есть, считая себя обделённым.
Он мучился злобой, и зависть росла, его постепенно съедая,
Не мог он понять, почему же была тут несправедливость такая.
Однажды сосед у окна занемог, что не было сил разогнуться,
Он стал задыхаться и даже не мог до кнопки своей дотянуться.
У двери сосед мог на кнопку нажать и вызвать сестру милосердья,
Но он не нажал, а остался лежать, глаза закрывая усердно.
Наутро сестра милосердья пришла постель поменять за покойным,
Сосед попросил, и она помогла занять эту самую койку.
Когда ж он в окно, наконец, посмотрел, на шее задёргалась вена:
Увидел он вместо того, что хотел, глухую высокую стену.
Он был потрясён и сестре рассказал, про тихую чистую речку,
Про сказочный лес, про дощатый причал и небо в кудрявых овечках…
Ах, если б он видел, - сказала сестра, -всю жизнь он слепым оставался.
Зачем же тогда?..- тут больной прошептал.
Да он вас утешить старался…

щас зимой будут сидеть по подъездам малолетки и вечно после них грязно
анон

Здравствуйте, у кого есть контакты церкви в Чишмах? Дайте пожалуйста, хотим покрестить ребёнка.

почему нигде не написано - что 16 октября с 10 часов будет отключение газа на 72 часа ???

В детском саду с немецким уклоном наняли воспитательницу из Германии.
В ней всё было прекрасно - опыт, фигура, хлыст, знание военных маршей.
Из недостатков: она не знала русского. А родители не знали немецкого.
Собственно, рассказ окончен.

Но я всё равно изложу весь рассказ, ибо наибольшее потомство оставляют самые нудные мужчины, а это как раз я.
Матери одного мальчика казалось, что воспитатель не должен так клацать зубами в приветствии, даже с учётом немецкой фонетики.
Ощущение было, словно Димочкой недовольны.
Для уточнения контекста наняли мою дочь Марию. Она знает почти весь немецкий, русский и многое из мата. Стороны сошлись на нейтральной полосе - в песочнице, под грибком.
Воспитательница напала первой, совсем как 41-м.
- Ваш сын не умеет себя вести! – сказала она. - На уроках он прячется под стол, катается по полу и визжит. Это неприемлемо! Вон из нашей немецкой культуры!
Мария чуть смягчила перевод. Она сказала так:
- Ваш Димочка - чудесный, умный мальчик. Настоящий жизнелюб. Не легче ли ему будет в русском садике, среди себе подобных?
Димина мама тоже пришла в песочницу не ради поцелуев с языком.
Она была готова взять рейхстаг, унести и потом смонтировать у себя на даче. Она сказала:
- В том-то и дело, что Дима умный! Это у вас занятия тупые! Ребёнку скучно!
Дочь Мария не выносит ругани. Она и эту фразу смягчила. Сказала:
- Нам очень нравится ваш садик. Посоветуйте, как развить усидчивость!
Разговор длился целый час.
Мария в одиночку, как скользкий Штирлиц, боролась за мир, переводя педагогику с языка десантно-штурмовых бригад на язык играющих в траве щеночков.
Приведу ряд примеров.
Сначала реплики немки:
«Его боятся даже психиатры» - «Мы очарованы его харизмой».
«Бить горшком детей, это что?!» - «Он несомненный лидер».
«Он всех достал, он идиот!» - «Его смех как колокольчик»
«У него руки, голова, поведение, всё из ж...пы» - «Ему с трудом даются прописи».
Реплики мамы:
«Ваше место в лагерной охране!» - «Мы благодарны за терпение!»
«Я плачУ по шесть сотен в месяц не затем чтоб слушать этот бред» -
«Кто ищет — вынужден блуждать, как сказал великий Гёте».
Постепенно мать убедилась - дело всё-таки в фонетике. У немцев даже слово «бабочка» (Schmetterling) звучит как Panzerkampfwagen IV, средний танк. И выражение лица под стать. А над прописями, правда, надо поработать.
Немка тоже подметила, как много скрыто теплоты и смирения за суровым обликом восточных славян.
Маша получила за работу вместо двадцати евро пятьдесят и шоколадку. Стороны почти полюбили друг друга. Разве что Димочка был выпорот на всякий случай тем же вечером.

Слава Сэ.

СОВЕТСКОЕ ПРОШЛОЕ... 🤔

Собранный Анатолий Карпов на 50-ом чемпионате СССР по шахматам, 1983