Собаки не умирают, самолеты не падают, любимые не уходят 

Каждое утро 4 ноября я просыпаюсь от страшного крика. Собственного крика. И тогда я бегу к крану и жадно пью сырую воду. Просто пью воду. И шепчу: "В ноябре самолеты не падают, в ноябре самолеты не падают"... 
Никогда не замечали: едва стоит подумать о плохом, как беда вот она, рядом. Чтобы приблизить хорошее, порой приходится думать об этом годами. Думайте о хорошем... 

А я пью воду и шепчу. И вспоминаю, как пять лет назад, проезжая по глинистой кубинской дороге из Фоменто в Санкт-Спиритус на "Плимуте-Барракуде" 71-го года, почти таком, как у Нэша Бриджеса, только чуть-чуть дешевле, меня внезапно охватила нелепая паника. Я связал это с идеей побывать на заброшенных сахарных заводах Сан-Луиса, в этом мертвом и мистически притягательном местечке, где сто лет назад звонари били в колокол - почти точь-в-точь как в моей Красной книге... Возможно, паника была вызвана надвигавшимся ураганом "Томас"... 
Я заглушил мотор старого "Плимута". Взглянул на часы - 17.33. Я вышел к заросшей плющем плантации. И решил, что Долина заводов подождет. Но паника не покидала меня. 

Надо мной пролетел красивый большой самолет. Низко-низко. Я представил, насколько нелеп и мал я для тех, кто сейчас увидел меня в иллюминатор. Наверное, дети мне машут рукой. А взрослые улыбаются. Я помахал им в ответ. И лишь на секунду, на долю адской секунды подумал, а вдруг... 

...Когда сосны в подмосковном лесу были большими, у меня был пес. Его так и звали - Пес, помесь кавказской овчарки и колли. Зимой я любил запрягать его в санки и кататься, кататься, кататься. Однажды я подумал, а вдруг он сбежит!? Это ощущение было настолько реальным и сильным, что я едва справился с ним. И когда мы снова отправились кататься, Пес ушел. А я впервые узнал, что в жизни кроме радости, солдатиков и шоколадных конфет есть горе и НАСТОЯЩИЕ слезы. 

Вы скажете, собаки всегда возвращаются! Увы, не всегда. Пес не вернулся, а на "Белого Бима" я так и не сходил... Было и другое. Когда-то я попрощался с самым близким мне человеком, мысленно попрощался, и больше его не увидел... 

* * * 
4 ноября 2010 года под Санкти-Спиритус разбился двухмоторный лайнер АТР-72 с 68 пассажирами на борту. В 17.42. Выживших не было. 
А я пью воду из-под крана и в сотый раз повторяю: "Собаки не умирают, любимые не уходят, самолеты в ноябре не падают"... 
Никогда. 

Алеша. 20.40

Если это он.....
Автор: Лилия Коренева

Я писатель, но пишу я страшные истории. В эту группу.( Она моя любимая.) Некоторые рассказы я могу придумать, но большинство беру из реальности. И как-то я решила повстречаться со своими друзьями. Они тоже пишут, но в других жанрах. И один мой друг рассказал мне кое-что. Ему было очень не просто пережить те события. Также, ему было сложно это рассказывать, а написать подавно. С его слов:

"Ты же помнишь где я живу? "-Я кивнула.

"Там, в подъезде кое-что случилось. Я как обычно шел домой. Уже темно и прохладно. Я открыл дверь, а домофон пропищал мне вслед. Дверь с грохотом захлопнулась. Мне стало не по себе. В темноте у меня было не хорошее предчувствие. Будто кто то следил за мной сверху. Оглянулся, не оглянулся все равно. Темно хоть глаз выколи. 

У тебя, Лиль, хотя бы на первом свет горит, а у меня даже рук не выдать. На улице пошел дождь. Я почувствовал райский петрикор (запах дождя). Он погасил мои раскаленные нервы. И я двинулся дальше, на ощупь находя дорогу. Я ,как всегда, забыл про последнюю ступеньку(она немного выше других) и упал, больно ударившись коленом. "-Он показал мне огромный синяк на колене.
"Проклиная криворуких строителей, я поковылял на 5-ый этаж. В свете уличного фонаря я заметил, что побелка на стенах была отколупана и поцарапана. Никогда не выдел такого. Будто ножом прошлись по каждой стене. В нос ударил резкий запах гнили. Господи, это невыносимо!!! Атмосфера нагнетала сама себя. Везде сущий мрак и ужасный запах смешивались и производили адскую смесь. Я уже доползал до своего этажа. По мере продвижения запах усиливался. Я услышал тихие шлепки и скрежет. Это меня насторожило и перепугало. Ко всей этой симфонии добавилось громкое чавканье. Желудок пронизывало ледяными иголками. И я невольно воскликнул.
И тут всё прекратилось. Все эти звуки, но всё же...

Ты слышала как ходит большая собака с когтями? Со звуками цок-цок. Именно на это было похоже. Руки дрожали и я не мог всунуть ключ в замочную скважину. Но вот я повернул ключ и оглянулся. Я увидел черный силуэт высокого человека с лезвиями вместо пальцев. По крайней мере он был похож на человека. Этой секунды мне хватило кто бы рассмотреть это.

Его тело было обмотано рваными тряпками. Глаза перевязаны грязными бинтами. Его тело было изуродованным и асимметричным. Одно плечо было выше были туго обтянуты серо-корневой кожей... обляпанной кровью. Пальцы были разрезаны пополам и между ними были вставлены остро наточенные лезвия. Они были слишком длинными, поэтому скребли по полу.
С дикими криками я открыл дверь и залетел в коридор, но не мог закрыть дверь. ОНО ДЕРЖАЛО ДВЕРЬ! Со всей дури я потянул дверь на себя и захлопнул её. На голову посыпалась штукатурка. Оно царапало и било в дверь. А я лишь сидел в углу коридора и отчаявшись ждал когда оно вырвет дверь. Но к утру это прекратилось. Я всё это время сидел с отломанной ручкой. Мне сложно прийти в себя. Только на следующий день я смог выйти в подъезд. Видимо тут уже были следователи. Всё обмотано полосатой лентой. 

Я тебе говорю с полной уверенностью! ЭТО ОН!!!!"

Последнюю фразу он вскричал. Пришлось его долго успокаивать. Если он говорит правду и это действительно ОН, то нам не поздоровится....

Закопанный 

Рассказывает В.А. Агапов, г. Санкт-Петербург: " Я давно собираю истории о всяких загадочных и необъяснимых явлениях, произошедших с моими родными, друзьями, знакомыми. Частенько во многих подобных историях есть доля вымысла. Ну а как же? Красиво не соврать - историю не рассказать. Но тот случай, о котором я хочу рассказать, в отличие от многих подобных историй, официально задокументирован. К тому же его свидетелями стали многие люди, которые и поныне живут как в Санкт-Петербурге, так и в других регионах России. 

В мае 1995 года в Санкт-Петербург из 14-й армии приехал майор Петр Иванович (фамилию по этическим соображениям не называю), чтобы пройти обучение на Центральных артиллерийских офицерских курсах. Прибыл один, жена с маленьким сыном остались по месту постоянной службы мужа в Приднестровье. 

Разлука обещала быть недолгой, всего три месяца - именно столько времени отводилось на повышение квалификации по должности «заместитель дивизиона по воспитательной работе». Поселили Петра вместе с другими слушателями в общежитии на проспекте Непокоренных. 

И вот в июне сокурсники, преподаватели и в особенности соседи по комнате стали замечать, что Петр постоянно пребывает в каком-то угнетенном состоянии. Однако понять причину его депрессии никто не мог. Сам же майор не желал ни с кем делиться проблемами. 

Как-то в пятницу, чтобы развеять мрачное настроение Петра, сосед по комнате, с которым тот успел подружиться, предложил ему сходить в баню. Та находилась неподалеку, всего минутах в пяти ходьбы от площади Мужества, и называлась в народе «шайбой». Петр в баню идти не захотел. Исчерпав все свое красноречие, сосед ушел один. Каково же было его удивление, когда спустя какое-то время он увидел входящего в раздевалку Петра. К тому времени сосед по комнате успел попариться, помыться и уже одевался, так что Петру пришлось в парилку идти одному. 

Что именно произошло в парилке, уже никто не узнает, ведь, кроме майора, там никого не было. Известно одно: зашедший туда спустя какое-то время очередной посетитель нашел Петра лежащим на горячем полу. Видимо, в парилке ему стало плохо, и он потерял сознание. Пролежал майор на полу минут пятнадцать. 

Обнаруживший его посетитель позвал людей на помощь. Они вынесли Петра из парилки и привели в чувство. Лежа на горячем полу, майор получил сильные ожоги, но все же нашел в себе силы одеться и с помощью товарища дойти до общежития. 

Однако в общежитии ему стало совсем плохо. Ожоги оказались намного сильнее, чем показались вначале. Командир учебного отделения, которому доложили о случившемся, вызвал машину скорой помощи, и Петра доставили в госпиталь имени Соловьева. 

Вроде бы все самое страшное осталось позади - Петр находился в госпитале под присмотром врачей. На следующий день он даже смог написать объяснительную записку о том, что с ним произошло. Казалось, ничего не предвещало трагического исхода. И вдруг через несколько дней состояние Петра внезапно ухудшилось, и, несмотря на все предпринимаемые врачами усилия, 25 июня 1995 года майор умер. 

Как полагается в таких случаях, согласно приказу командования было организовано дознание по факту смерти военнослужащего. Проводить его поручили внештатному военному дознавателю майору Михаилу Александровичу. Тот со свойственным ему высочайшим чувством ответственности в кратчайшие сроки нашел и опросил всех лиц, так или иначе бывших свидетелями этой трагической истории. 

Таковых оказалось немало: и бригада машины скорой помощи, и врачи госпиталя, и завсегдатаи бани, которые в тот день находились в «шайбе» и видели произошедшее, ну и, конечно же, соседи Петра по комнате в общежитии. Все показания были надлежащим образом зафиксированы, оформлены и скомпонованы. 

Мне лично удалось ознакомиться с этим делом. Что меня поразило, так это показания соседей по комнате. Те вспомнили, что недели за две до трагического посещения Петром бани к нему заходил сослуживец - командир дивизиона, его непосредственный начальник. Тот приехал из Тирасполя в Санкт-Петербург на выпуск своего сына из кадетского артиллерийского корпуса. Конечно же, он не мог не заглянуть к своему подчиненному. 

Как рассказали соседи по комнате, которые присутствовали при их разговоре, уходя, командир дивизиона задержался в дверях и, немного поколебавшись, сказал: 

- Знаешь, Петр, не хотел тебе говорить, но и не сказать не могу. Перед моим отъездом в Санкт-Петербург я заглянул к твоим, чтобы узнать, как у них дела. Жена твоя сказала, что у них все нормально и беспокоит ее только состояние сына. Тот в последнее время просыпается по ночам, плачет и произносит одну и ту же фразу: «Что вы делаете? Зачем вы моего папу в землю закапываете?!» 

От этих слов все присутствующие в комнате остолбенели. Именно этим было вызвано депрессивное состояние майора. А через три недели Петра не стало! "

Чертовщина в карауле, или Каменный гость 

Эта история произошла со мной в далеких 1991-1993 годах, когда я проходил службу в армии. Уходил служить я в СССР, а оканчивал службу в СНГ. Служба проходила в степи на территории бывшей союзной республики. Она заключалась в том, что мы заступали на боевое дежурство на неделю, потом неделю жили в казарме - и так было постоянно. Дежурство представляло из себя то, что два солдата жили в домике в степи на расстоянии от 30 до 70 км от «базы» и охраняли объект. Дежурства проходили всегда спокойно, т.к. сам объект никому не нужен. Опасность представлялась в том, что нехорошие люди могут позариться на наше оружие, а это: пара калашей, ПКТ (пулемет Калашникова танковый) с запасным стволом и мины для минного поля системы «Кактус». В остальном - не жизнь, а малина. Вы находитесь неделю далеко от начальства, у вас есть холодильник, плитка и куча еды. Вы находитесь в относительной безопасности (вокруг караула разные заборы заграждения +сетка с током, на окнах - противогранатные сетки и бронешторы). В общем, солдатский рай. 

Как-то раз распределял командир бойцов по караулам, доходит очередь до третьего караула. Майор называет 2 фамилии, и я слышу отказ солдат заступать на БД (а это минимум дисбат), командир называет две другие фамилии - и снова отказ. Так повторяется несколько раз. Офицер задает вопрос о причине отказа. Все начинают твердить о какой-то чертовщине. Тогда командир обращается ко мне и моему земляку Витьку: 
- Вы неформалы с Москвы? 
- Да. 
– Вам все по фигу? 
- Да. 
- Вот вы и заступайте! 

Поехали менять мы этот караул. Само караульное помещение представляет из себя отдельно стоящий домик, в котором есть несколько смежных комнатушек: спаленка 3х1.5 м, кухня 2х2 м и комната с пультом слежения 4х3 м. Вход в помещение караула осуществлялся через люк (находящийся в 30 м от караула) и подземный коридор. Чтобы попасть в караул, нужно мне изнутри запросить питание, затем снаружи человек набирает код, тогда (если код правильный) у меня с внутренней стороны начинает вращаться «штурвал-засов» открытия люка, при этом срабатывает сигнализация, и у нас в карауле, и в «центре». Далее человек спускается в этот люк на 3 м вглубь и идет по бетонному подземному тоннелю около 30 м, затем поднимается по железной лестнице и выходит (как бы из-под пола комнаты) с пультом. 

Приезжаем в караул и видим, что на полу нарисованы круги мелом (прям как в фильме «Вий»). Ну мы и спрашиваем у парней, которых меняем, что это за фигня. 

- А это вы узнаете, - ехидно отвечают парни и ломятся к выходу. 

Все же тормозим их и просим рассказать, что здесь творится. И вот рассказ Славы Поморцева. 

Сижу я как-то вечером за пультом, пишу письмо домой, а Колян (напарник) спит в спальне. Вдруг слышу, раздается какой-то хрип из спальни. Я бегом туда. Забегаю и вижу: Колян лежит на кровати с закрытыми глазами, сам синий, а в воздухе висит его крест на веревке, и какая-то неведомая сила пытается порвать веревку, тем самым удушая Коляна. Как только я появился в дверном проеме, все прекратилось. И такая чертовщина здесь происходит ежедневно. 

- Ну, вы сами все узнаете, - добавил Славик и сдриснул в Камаз. 

Мы с Витьком переглянулись и стали ржать. Видать, парни бражку поставили на какой-то волшебной траве, а может, чего покурили? Короче говоря, заступили на дежурство спокойно и про всякие ужасы благополучно забыли. Прошло 3 дня. Жизнь в карауле шла своим чередом и ничего сверхъестественного не происходило. 

Наступил четвертый день. Было около 4-5 часов февральского вечера. Солнце начало садиться, но на улице было еще светло. Сидим мы с Витьком в спальной комнате и играем в карты. И тут мы услышали то, отчего карты замерли в наших руках. Мы услышали ШАГИ. Это были не простые человеческие шаги – это были шаги чего-то. 

Напомню: мы сидим замурованные в домике, а вокруг нас целая система заборов с датчиками–сигнализациями, да и вход в караул без нашей помощи НЕВОЗМОЖЕН. Единственный вход – это люк, который открывается изнутри, и при этом срабатывает сигнализация. 

А тут мы ясно слышим шаги. Шаги были редкие и очень-очень тяжелые. Они напоминали фильм «Каменный гость». Как будто шло что-то многотонное. Что или кто это был – я не знаю, но ОНО приближалось. Шаги прошли весь подземный тоннель (30 м) и стали подниматься по металлической лестнице в соседней комнате. Нам из спальни не было видно ТОГО, что вылезло у нас «из-под пола» – да и особого желания смотреть я не испытывал. Тут я крикнул: 
- Барабашка! Пошел на хрен! 

И это НЕЧТО стало спускаться по лестнице обратно вниз. Затем шаги стали удаляться по коридору в обратную сторону. И вскоре все стихло. Мы сидели офигевшие. Самое плохое - это то, что в этом подземном тоннеле не горела ни одна лампочка, а наш туалет находился как раз на другом конце тоннеля. Он находился там, откуда пришло, а затем, куда ушло НЕЧТО. Идти туда совсем не хотелось. Ну, как говорится, утро вечера мудреней.Так и мы, проспав эту ночь, мальца взбодрились. А утреннее солнце и обильный горячий завтрак сгладил неприятности вчерашнего дня. 

Дежурство заканчивалось нормально, и мы уже стали забывать этот кошмар. Все бы было хорошо, если бы не безделица. Отцы-командиры оставили нас сидеть в карауле еще 4 недели. Видимо, не могли найти нам замену. Раз в неделю привозили нам сухпай и хлеб с яйцами. За эти пять недель все было более менее спокойно, если не считать пары случаев. 

Однажды сидел я ночью за пультом слежения и писал письма. Напарник мирно посапывал в соседней комнате. Рация «Верша» была настроена на какую-то радиоволну. По этой волне шла ночная программа «Сельский час» - музыка по заявкам. Сижу, спокойно пишу письмо, музыка потихоньку играет, лампочки на пульте приветливо светятся и очень тихо попискивают. И тут меня срубает сон-дрема. Я положил голову на пульт и закимарил. 

Через некоторое время я очнулся. Вернее, меня разбудило чье-то хриплое дыхание у меня за спиной. Но что за фигня? Я был словно парализован. Мне было слышно, как играет рация, как пищит пульт, краем глаза я видел темный силуэт у меня за спиной и слышал его прерывистое хриплое дыхание. Я все видел и слышал, но не мог шевелиться. При этом мне не было страшно. Собрав всю силу в кулак, я напряг левую руку и толкнул ей правую. Правая рука от этого толчка, как плеть, слетела с пульта и с грохотом ударила табуретку. И сразу же все стихло. Нет, не так. Стихло дыхание, а музыка в рации и лампочки в пульте продолжали нарушать тишину ночного караула. В другой раз стали открываться бронешторы и выпадать тех.документация из ящика. А в остальном караул был тихий и мирный. 

Самое интересное, что за год до этого я сидел несколько раз в этом карауле, и все было тихо и ровно. Что послужило катализатором активности неведомых сил, мне неясно.

ЛЮДОЕДКА ИЗ РЕДИНГА 

Женщина, которая съела 100 младенцев 

Перед вами лицо Амелии Дайер, женщины, жившей в Англии в викторианскую эпоху. Холодный взгляд, который буквально пронизывает своим жестоким безразличием, говорит лишь о том, что перед нами личность, лишённая всякого сочувствия и сострадания. И первое ощущение, которое возникает абсолютно у всех, при взгляде на эту женщину, не обманывает. Амелия Дайер – воплощение абсолютного зла. Эта женщина ответственна за смерть сотен младенцев. Не было в истории более подлого и жестокого убийцы. И тем, более удивительно, что совершала эти злодеяния женщина. Вот её история. 

РАННИЕ ГОДЫ АМЕЛИИ ДАЙЕР 

В отличие от многих людей её поколения, живших в то непростое время, Амелия не росла в нищете. Она была младшим ребёнком из пяти детей (с тремя братьями: Томасом, Джеймсом и Уилльямом, и сестрой Энн) в семье сапожника Сэмюэля Хобли, и Сары Хобли, урождённой Уэймут. Жили они в небольшой деревушке Пайл Марш, к востоку от Бристоля. Ныне это один из районов Бристоля. Её относительно беззаботное детство было омрачено психическим заболеванием матери, вызванным тифом. Амелия была свидетельницей многочисленных припадков матери, и была вынуждена заботиться о ней, пока та не умерла в 1848 году. Исследователи отмечают, что это впоследствии могло повлиять на психику Амелии. После смерти матери Амелия некоторое время жила с тетей в Бристоле. Её отец умер в 1859 году. Старший брат, Томас, унаследовал семейный бизнес. В 1861 году, в возрасте 24 лет, Амелия отстранилась от семьи, по крайне мере она перестала общаться с одним из братьев, Джеймсом, и переехала на Тринити-Стрит в Бристоле. Там она вышла замуж за Джорджа Томаса. Джорджу было 59 лет, и им обоим пришлось солгать о разнице в возрасте. Джордж отнял 11 лет от своего возраста, Амелия добавила себе 6 лет. Из-за этого в дальнейшем было много путаницы, так как разные источники сообщали о разном возрасте Амелии. 

РАБОТА МЕДСЕСТРОЙ 

После замужества, Амелия несколько лет училась на медсестру. Амелия начинает использовать свой дом, обеспечивая жильём молодых женщин, которые, которые рожали внебрачных детей, и в дальнейшем обещала им устроить младенцев в приёмные семьи. На самом деле, Дайер не заботилась о детях, и те просто умирали от истощения или голода. Эллен Дейн вскоре, после встречи с Амелией, была вынуждена уехать в США, чтобы избежать внимания властей Дело в том, что по закону от 1834 года, с отцов внебрачных детей снималась всякая финансовая ответственность за их содержание. Несчастные матери таких детей, которые были обычно бедны, вынуждены были отдавать детей на воспитание государству, часто подвергаясь при этом гонениям и презрению общества. Многие до последнего скрывали свою беременность, пользуясь услугами таких медсестёр, как Амелия Дайер, выплачивая им ежемесячные или единовременные платежи. В такой бизнес и была вовлечена бездушная Амелия Дайер. Если родители были зажиточными, и отец пытался скрыть факт незаконнорожденного ребёнка, то единовременный платёж мог составить около 80 фунтов, очень хорошие деньги по тем временам. Естественно, что ребёнок, попадая в руки недобросовестного опекуна, не получал надлежащего ухода. И дети просто умирали. Матери, как правило, были напуганы и боялись сообщить полиции об исчезновении детей, опасаясь дальнейшего позора и осуждения. Да и смой полиции было трудно расследовать в то время такие дела. Амелии на какое-то время пришлось прекратить заниматься Бэби-фармингом после рождения дочери, Эллен Томас. Но в 1869 году пожилой Джордж Томас умер, и Амелии снова понадобились деньги. 

УБИЙЦА АНГЕЛОВ 

Амелия вернулась к Бэби-Фармингу. Она давала объявления в газеты, где сообщала, что обеспечит временный уход за детьми с последующим усыновлением. На встречах с клиентками она заверяла, что является респектабельной, замужней женщиной, и обеспечит ребёнку безопасность и любящее окружение. Пока Амелия не убивала детей, а просто давала им умирать, не заботясь о них. Какое-то время, ей удавалось избежать внимания властей. Однако в 1879 году, врач, вызванный в дом Дайеров, фиксировать акты смерти, заподозрил неладное из-за количества этих смертей. Тем не менее, Дайер не осудили за убийства или причинение смерти по неосторожности, её приговорили к шести месяцам каторжных работ, за халатность. После освобождения, Амелия Дайер снова возобновила “карьеру” Бэби-фермера. Обозлённая, она теперь начала по-настоящему убивать детей, в какой-то момент, перейдя черту, и отказавшись от расходов на детей, забирая все полученные деньги себе. Она рассудила, что не имеет смысла больше вызывать врача для фиксации акта смерти ребёнка, а лучше просто незаметно избавляться от младенцев. Видимо, в начале убийств, её ещё мучила совесть, потому что именно тогда она стала злоупотреблять алкоголем и наркотическими препаратами. Многие считают, что в этот период она лишилась рассудка, потому что стала частой клиенткой психиатрических клиник, однако, по-нашему мнению, Амелия умело инсценировала сумасшествии. Как медсестра она знала, как нужно вести себя, чтобы обеспечить себе достойное существование и уход в подобных заведениях. И попадала она в них по собственной воле, когда ей нужно было скрыться от внимания властей, так сказать, залечь на дно. В 1890 году Дайер взяла на временное содержание незаконнорождённого ребёнка гувернантки. Вернувшись, чтобы увидеть ребёнка, гувернантка сразу что-то заподозрила и раздела ребёнка, чтобы увидеть, есть ли у того родинка на одном из его бёдер. Родинки, конечно, не оказалось. Поднялся большой скандал, и Дайер выпила одну за другой две бутылки настойки опиума. Возможно, это была искренняя попытка , покончить с собой, однако, её организм к тому времени выработал иммунитет к опиуму, и она выжила. После этого, она снова вернулась к Бэби-фармингу. Но теперь, оставаться в родном городе для неё не было никакой возможности. Внимание со стороны полиции усиливалось, а также увеличивалось количество родителей, которые пытались вернуть своих детей. Их семья стала переезжать с места на место, чтобы снова обеспечить себе анонимность, и продолжать своё “дело”. На протяжении многих лет Дайер сменила множество адресов и использовала целый ряд псевдонимов, уходя от возмездия, и продолжая убивать детей. В 1893 году Дайер в последний раз оказалась в психиатрической лечебнице в Уэллсе. А два года спустя Дайер переехала в Кэвершэм, Беркшир, в сопровождении ничего не подозревающей помощницы, «бабушки» Джейн Смит, которую Амелия наняла после короткого собеседования в работном доме, и своих дочери и зятя, Мэри-Энн (известной как Полли) и Артура Палмера. Позже в том же году последовал переезд в Кенсингтон-роуд, Рединг, Беркшир. Амелия убедила Смит называться её «матерью» перед ничего не подозревающими женщинами, отдающими им своих детей. Это была попытка создать видимость того, что они являются заботливыми матерью и дочерью. 

УБИЙСТВО ДОРИС МАРМОН И РАЗОБЛАЧЕНИЕ ДАЙЕР 

В январе 1896 года, в колонке “Разное” газеты “Бристоль Таймс” появилось объявление. «Ищу респектабельную женщину, готовую взять маленького ребёнка» Объявление разместила 25-летняя Эвелина Maрмон, которая два месяца назад, в январе 1896 года, родила в пансионате Челтнем девочку, которую назвала Дорис. Эвелина была дочерью богобоязненный фермера. Она покинула ферму и уехала в город, где стала работать буфетчицей в салуне “Plough Hotel”, старого постоялого двора. Светловолосая, пышногрудая барышня была популярна среди клиентов-мужчин, однако от кого она забеременела осталось неизвестным. И теперь она осталась одна, с ребёнком на руках, которого любила, но понимала, что не сможет поднять самостоятельно.Ей, в любом случае, нужно было найти детский дом для своей малютки, и вернуться к работе, в надежде, что когда-нибудь, она сможет забрать свою дочь.Совершенно случайно, рядом с ее собственным объявлением, оказалось следующее: «Супружеская пара без семьи примет здорового ребёнка; хороший загородный дом с удобствами; 10 фунтов».Казалось, это был ответ на её молитвы, и она немедленно связалась с некой миссис Хардинг. Через несколько дней она получила ответ из Оксфорд-роуд в городе Рединг, миссис Хардинг писала: “Я была бы рада взять милую, маленькую девочку, которую я могла бы воспитывать и называть своей”. Она описала свою ситуацию. “Мы простые, домашние люди, и у нас довольно хорошие условия. Ребёнок нужен мне не ради денег, а ради компании и домашнего уюта”. “Мы с мужем нежно любим детей. У меня нет своих детей. Ребёнок у меня получит хороший дом и материнскую любовь”. Миссис Хардинг, казалось, была именно той женщиной, которую надеялась найти Эвелина для своей дочери Дорис, и она сразу же написала ей, умоляя, больше никого не искать, пока они не встретятся. Ответ пришел быстро: “Будьте уверены, я буду выполнять свой долг для этого дорогого ребёнка, и буду для неё матерью, насколько это будет в моих силах. У нас здесь прекрасная, здоровая и приятная обстановка. Напротив наших дверей есть сад”. Также женщина заверила, что Эвелина может посещать их в любое время, когда захочет. Единственное разногласие между женщинами возникло в том, что Эвелина хотела вносить еженедельную плату за свою дочь, в то время как миссис Хардинг настаивала на единовременной выплате в 10 фунтов стерлингов. “Я возьму полную плату, и она в дальнейшем не будет вам ничего стоить”. Неохотно, отчаявшаяся мать согласилась на условия миссис Хардинг, и та через неделю, сжимая в руках тёплый платок, которым она собиралась спеленать ребёнка в поезде, так как было уже холодно, прибыла в Челтнем. Эвелина с удивлением обнаружила, что женщина оказалась более пожилой, чем она предполагала, но она проявила ласку к её дочери, пеленая её в шаль. Эвелина передала ей картонную коробку с одеждой для девочки: подгузники, рубашки, юбки, платьях, ночные рубашки и пудреницы – и 10 фунтов, получив взамен расписку. Она проводила миссис Хардинг до станции Челтнем, а затем до Глостера, плача и задыхаясь от паров поезда, который в 17:20 навсегда увёз от неё её девочку. Домой она вернулась сломленной женщиной. 

Через несколько дней, она получила письмо от миссис Хардинг, в котором сообщалось, что всё хорошо. Эвелина сразу же написала ответ. Но больше ей никто не писал. “Миссис Хардинг” был одним из многих псевдонимов Амелии Дайер. В 9 вечера, поезд из Глостера прибыл на вокзал Паддингтон в Лондоне, не в Рединг, как было сказано матери Дорис. Дайер с трудом несла саквояж, коробку детской одежды и самого ребёнка, завёрнутого в шаль. Она села на автобус до Уиллсдена, и вышла в Майо-роуд. У дверей дома под номером 76 её встретила ее дочь Полли, которой было уже 23 года, и она была взрослой, замужней женщиной. Оказавшись внутри снимаемой комнаты, Дайер открыла крышку корзины и стала рыться среди разных ниток, клубков и наперстков, достав белую ленту, используемую при шитье. Её длины оказалось достаточно, чтобы дважды обернуть вокруг шеи Дорис и завязать в узел. Ручки и ножки младенца ослабли, и девочка в последний раз открыла и закрыла ротик, в попытке продлить свою короткую жизнь. Затем её душа присоединилась к жертвам Дайер – которых к тому моменту было уже не сосчитать. Две женщины обернули тело в салфетки, кое-какие вещи ребёнка они использовали для обёртывания, хорошие вещи они отнесли в ломбард. Уже на следующий день, в среду, 1 апреля 1896 года, еще один младенец, 13-месячный Гарри Симмонс, был доставлен в Майо-роуд, взятый за те же 10 фунтов. Потом Дайер доехала с ним на автобусе до Паддингтона, и на поезде до Рединга. Там она дотащила тяжёлый груз до реки, в пустынное место, которое она хорошо знала. Рядом с плотиной у Кэвершэмского шлюза, она выбросила саквояж через ограждение в реку Темзу. Когда она повернулась, чтобы уйти, мужчина, спешащий домой, прошёл мимо неё и сказал “Добрый вечер”. Позже, его показания в суде помогут отправить 58-летнюю Дайер на виселицу. 

30 марта 1896 года, матрос баржи возле Рединга заметил бумажный сверток, лежащий в мелководье недалеко от берега. Он задел его багром, оттуда показалась маленькая ножка и крохотное тельце. Полицейский осмотр показал, что это был труп маленькой девочки, в возрасте от шести до 12 месяцев. Шея у неё была обмотана белой лентой. Один кусок оберточной бумаги имел железнодорожную этикетку “Станция Темпл Мидс Бристоль”, и малоразборчивую надпись. Полицейские смогли разобрать надпись: Миссис Томас – и адрес в Рединге. 

Четыре дня спустя, 3 апреля в Страстную пятницу, полиция провела рейд, посетив этот адрес, и они были поражены зловонием, которое стояло в доме, хотя ни одного тела не было найдено, это совершенно точно был запах разложившейся плоти. Однако они обнаружили швейную корзину с белой обёрточной лентой внутри и целые стопки телеграмм с просьбами об усыновлении, залоговые квитанции на детскую одежду, рекламные объявления и письма от матерей, с вопросами об их детях. Они определили, что за последние месяцы, по крайне мере около 20 детей, оказались на попечении “Миссис Томас”, которая, как было выявлено, была Амелией Дайер. Полиция прибыла как раз вовремя, так как Дайер в очередной раз собиралась скрыться, на этот раз в Сомерсет. Тело, которое обнаружил матрос, как оказалось, принадлежало Елене Фрай, внебрачной дочери Марии Фрай, служанки из Бристоля и зажиточного местного купца. Ребенок был передан Дайер на станции Темпл Мидс в Бристоле, 5 марта. Но, когда Дайер в тот вечер вернулась домой, в руках у неё был лишь коричневый бумажный пакет, длинной в полметра. Она прятала его в доме, до тех пор, пока через три недели запах разложения стал невыносим. Тогда она вынесла его, и выкинула в Темзу. Но в отличие от тяжёлого саквояжа, пакет всплыл, и его обнаружил матрос. Полицейские прочесали дно реки и обнаружили саквояж с телами Дорис и Гарри Симмонса, ее последних жертв. На следующий день, Эвелина Мармон, чьё имя было найдено среди писем Дайер, была доставлена в Рединг, и она опознала тело своей дочери в морге. Прошло всего 11 дней, с тех пор, как она отдала дочку на попечение “Миссис Хардинг”. “Она была в полном здравии, когда я отдала её”,- это было единственное, что смогла произнести обезумевшая от горя женщина. 

СУД И КАЗНЬ 

Дайер была повешена в тюрьме Ньюгейта, после суда. Попытки признать её невменяемой провалились. Ее дочь дала красочные, свидетельские показания в суде против матери, которые помогли вынести ей приговор. Дочь заявила, что в детстве, когда она стала интересоваться, почему в доме появляется и исчезает так много младенцев, мать ответила ей, что она “создательница ангелов”, и отправляет младенцев к Иисусу, который сможет лучше позаботиться о них, чем их матери. Тем не менее, не совсем ясно, почему дочь Дайер тоже не была осуждена как соучастница преступлений. Вероятно, потому что Амелия перед смертью, покаялась в письме, взяв на себя всю ответственность, за ужасные злодеяния, которые она творила на протяжении десятилетий. Присяжным понадобилось лишь четыре минуты, чтобы признать Амелию Дайер виновной и приговорить её к смертной казни через повешение. Приговор был исполнен 10 июня 1986 года. На эшафоте, когда её спросили, желает ли она что-то сказать, Амелия Дайер ответила лишь: “Мне нечего сказать”. 

ПОСЛЕДСТВИЯ 

Дело Амелии Дайер вызвало настоящий скандал. Законы по усыновлению детей были ужесточены, давая местным властям право строгого наблюдения за бэби-фермерами в надежде искоренить подобные преступления. Но ужас не прекратился. Самое страшное в этой истории то, что случай с Амелией Дайер не уникален. Бэби-фарминг стал настоящей трагедией Викторианской эпохи, и за умышленное умерщвление детей тогда было осуждены многие другие: Джесси Кинг, Энни Тук, Маргарет Уотерс и т.д. Но имя Амелии Дайер, безусловно выделяется на этом фоне. По самым скромным подсчётам полиции, она могла быть ответственна за смерть от 200 до 400 младенцев. Несмотря на ужесточение законов, убийства младенцев не прекратились.Через два года после казни Дайер работники железной дороги, осуществлявшие проверку вагонов в Ньютон Эббот, Девон, нашли посылку. Внутри была трёхнедельная девочка, холодная и мокрая, но живая. Дочь вдовы, Джейн Хилл, она была отдана на временное содержание «миссис Стюарт» за 12 фунтов. Эта «миссис» взяла ребёнка на Плимуте и, видимо, бросила девочку в следующий поезд. 

Предполагают, что «миссис Стюарт» была Полли, дочь Амелии Дайер. Зло никогда не умирает.

Они

Произошло это не так давно. Я одним летом отправилась к моему другу в деревню. Эта деревня была очень далеко от города и туда редко кто приезжал. Со всех сторон её окружал густой хвойный лес, в котором много кто пропадал. Я отправилась в ту деревню рано утром, а приехала поздно вечером. Мой друг был рад меня видеть, но очень волновался... я спросила, в чём дело и он сказал, что его бабушка ушла в лес три дня назад и до сих пор не вернулась. А прошлой ночью из леса доносились жуткие крики и вой волков, но волки в тех лесах не обитают, их истребили ещё лет 20 назад. Я не придала его словам значения, т.к. очень устала и хотела спать. Он расстелил мне постель, и я крепко заснула. Сам дом был маленький. Печка стол, скамейки и 2 кровати. На одной из них спала я, а на другой мой друг. Посреди ночи я проснулась от того, что кто-то громко дышал.- Это ты? - спросила я.- Нет, - ответил мой друг, возможно, это они... - дополнил он. Мне стало страшно... В доме не было света и сквозь темноту я плохо что видела. Кто-то зверски зарычал за дверью и стал ломиться в неё. Я соскочила с кровати и быстро села на кровать к другу. "Молчи", - сказал он, прижимая меня к себе. Я сильно дрожала. То, что ломилось в дверь затихло, но вскоре опять стало выламывать дверь. Я думала, что это существо выломает дверь, но старушка-изба была крепче, чем я думала. Зверь не сдавался... Но скоро он снова затих...Я уже перевела дух, как тут оно вскочило на крышу и стало по ней прыгать. Крыша трещала. С рёвом и криками зверь продолжал ломать дом. Потом он стал скрести когтями железную трубу. Я с огромным трудом могла сдерживать себя. Я хотела закричать и убежать, но друг закрывал рукой мой рот, а другой держал меня. Зверь почти проломил потолок, но тут...Выстрел... Всё стихло...Утром, я узнала, что в этой деревне после ночи пропало 5 человек. Убито 8 собак и 13 коров. Кто это был неизвестно... Но ясно точно, что оно не остановится и убьёт всё...Годом позже я узнала, что моего друга убили. Перегрызли глотку. А неделю назад мне позвонили, но в трубку ничего не говорили, только громко дышали...

Шум дождя

В ту ночь очень сильно лил дождь. Когда мы подъехали к этому туннелю, я остановил машину перед ним и припарковался на время в сторонке. Мы с друзьями слышали много легенд о том, что этот тоннель проклят. Говорили, если проехать через тоннель ночью, там будут происходить всякие странные события. Мы приехали, проверить нашу храбрость, и узнать, правдивы ли слухи.

Было жутковато и какое-то странное предчувствие беды витало в воздухе. Место было довольно отдалённым, и машины редко проезжали здесь в такое позднее время. Однако туннель не выглядел проклятым.

Через несколько минут, я снова завёл машину, и медленно въехал в тоннель. В первый раз в жизни я участвовал в чём то подобном, и во мне смешалось чувство тревоги и волнения. Мои друзья улыбались во весь рот, как дети в парке аттракционов.

Мы ехали очень медленно, надеясь что, что-то случится, но мы достигли конца туннеля, не испытав ничего сверхъестественного. Мои друзья были разочарованы. Они с надеждой вглядывались в окна, уставившись в стены тоннеля.

“Давайте ещё раз проедем”,- сказал я. Все согласились, и я сделал разворот в конце туннеля.

Опять же, мы ничего не заметили из ряда вон выходящего. Мы проехали туда и обратно несколько раз, прежде чем это нам наскучило. Ритм дождя, бьющего по крыше автомобиля, начал меня раздражать.

После трёх или четырёх кругов, один из моих друзей сказал:”Ребята, поехали уже домой!”

Я подумал, что он, наверное, прав. В конце концов, это мне уже надоело. Однако, что-то странное послышалось мне в тоне его голоса. Перед самым выездом из туннеля, я остановился и оглянулся.

Друг, который сказал “поехали домой”, дрожал так, словно ему было очень холодно. Остальные тоже смотрели на него с нескрываемым удивлением.

“Что с тобой происходит?”- Спросили мы. “Ты что-то увидел?”

“Давайте просто уедем отсюда”,- сказал он, его голос дрожал.

Дождь становился всё сильнее и нарастал. Капли дождя разбивались о капот машины, издавая резкие звуки. Я решил остановиться где-нибудь поблизости, где мой друг мог успокоиться. Мы выехали из туннеля и выехали на трассу. На обочине дороги, неподалёку, был семейный ресторан, я заехал туда на стоянку и заглушил мотор.

Мой друг, который всё это время дрожал, наконец, успокоился.

“Хорошо”,- сказал я. “Теперь ты можешь рассказать нам, что увидел?”

“Разве вы не слышали это?”- Спросил он, вопросительно уставившись на нас.

“Что это?”- Спросил другой мой друг. “Какой-то таинственный звук? Странный голос?”

Мы понятия не имели,о чём он говорит.

“Я ничего не мог расслышать из-за шума дождя”,- ответил я.

“Значит вы это слышали!”- сказал он громким голосом. Он выпрямился и его глаза расширились.

“Просто скажи нам”,- потребовали мы сердито,- “что конкретно мы должны были услышать?”

После долгого молчания, он заговорил.

“Это был дождь”,- сказал он. “Шум дождя …”

С кем он жил?

Хочу рассказать историю, которая произошла с моим другом. Точнее сказать, произошла с нами обоими, но в большинстве пострадал он. После неё я чётко был убеждён во фразе, «Бог отвёл». История реальная, без капли преукрашивания и преувеличения. Я рассказываю эту историю в тайне от моего друга, поэтому все имена изменены. Друг запретил мне рассказывать это, но не поделиться таким-просто невозможно. Сейчас я переезжаю с семьёй в другой город, и хочу оставить эту ношу здесь.
Начну с того, что расскажу немного о своём друге. Зовут его Александр. Родился он 20 февраля 1986 года,. Родители его-люди очень влиятельные и богатые. Мы с ним дружим давно, ещё со школы, класса с 6. Даже в универ поступили в один, да и на работу потом после универа устроились вместе. Во время учёбы я иногда подрабатывал, а ему это было не нужно, в деньгах он не нуждался. Мы вдвоём снимали двушку, водили туда девчонок, проводили вечеринки, в общем проводили студентнические будни как и полагается двум свободным парням. И вот однажды, мы с ним уехали за город, к одному другу на выходные. Лето, речка, шашлычки, алкоголь, девушки. В общем, по истечению 3 дней, все мы были похожи на выжатые лимоны. Нам в понедельник нужно было уезжать на День Рождения общей подруги, поэтому мы были единственными, кто в воскресенье вечером ушёл из загородного дома. Котеджный посёлок находился в 3 км от проезжей части, поэтому эти 3 км надо было идти пешком, мы не стали заказывать машину, решили прогуляться, лето всё-таки, а на трассе уже словить попутку. Собирались мы лениво и долго, в итоге вышли из посёлка около 11 вечера, благо белые ночи-светло. Шли мы медленно, болтали, вспоминали школьные годы, смеялись, как вдруг, я заметил по правую руку небольшое кладбище.Я удивился, потому что когда мы въезжали в посёлок-я его не видел, но успокоил себя тем, что просто не обратил на него внимание. Я далеко не пугливый человек, и не верю, точнее не верил во всякие паранормальные явления, но всё-равно мне немного было жутко. Саша лишь посмеялся над тем, когда я сказал ему двигаться быстрее, чтобы пройти это неприятное место. 
Словом сказать о Саше-бабник был ещё тот. Дольше чем на 2-3 недели девушек рядом с собой не держал. Скажем так-опробывал и выбросил.Но не смотря на славу жигало в универе-все к нему тянулись, словно напрашиваясь быть брошенными. Он красив-это понятно, но всё-же…
В общем дошли мы до трассы, было уже за полночь. Машин было очень мало, а те что проезжали-не останавливались. Простояли мы так около часа, проклиная, что не согласились ехать в понедельник с утра со всеми. Возвращаться тоже не хотелось, хотя было совсем не далеко. Раз решили домой-значит надо домой. Тем более вставать рано, а с теми гулянками, что были в доме и не выспишься нормально. Нервно курим, понимая, что можем вообще не уехать отсюда. Договорились, что если ещё в течении полу часа ничего не словим-вернёмся в посёлок. И сеть как назло не ловила, такси не заказать. Вдруг, боковым зрением я увидел что-то медленно приближающееся, белое, повернувшись увидел, что идёт девушка, в белом платье до колена, на тонких брительках, очень красивая, такая воздушная я бы даже сказал, рыжая с зелёными глазами. Я дёрнул Сашку, он обернулся и мгновенно растянулся в улыбке. Я немного разозлился, поняв его мысли и намерения, ведь мне она тоже приглянулась. Она подошла к нам, и с тёплой улыбкой спросила, куда мы направляемся. Мы ей всё объяснили, я спросил её откуда она, он показала на дорогу ведущую в сторону посёлка, я уточнять не стал, просто кроме посёлка там больше неоткуда было быть, а напрасно не уточнил. Мы разговорились, шутили. Из разговора мы узнали, что зовут её Кристина, ей 18 лет, отдыхала 2 месяца в посёлке у матери с сестрой, теперь возвращается домой. Ещё тогда мне показалось странным, что после 2 месяцев проживания, она возвращается домой без единой сумки(что для девушек в принципе неестественно), в руках был только мобильник(такая модель старая) и ключи,но расспрашивать не стал. Мало ли что. Оказалось, живёт она в городе, в том же районе что и мы.У неё своя квартира( папа подарил), только закончила 11 класс в школе. В общем, я почувствовал что-то похожее на влюблённость, не мог оторвать от неё глаз. Но и Саша, тоже вёл себя как-то странно, не привычно по другому, искренне что ли. Я не видел в его словах и взглядах ни капли двусмыслия и пошлости. Потом уже он мне признался что любит её. В общем, мы словили попутку и уехали все трое. Прошло пару недель.
Стоит ли рассказывать, что Саша быстро подсуетился и принялся ухаживать за Кристиной? Я конечно её не любил, но она мне нравилась, и я злился на друга, потому что он всегда пытается быть первым. Каждый раз как я звонил ей-она говорила, что гуляла с Сашей, как не звонил ему-он уже гулял с ней. Домой он приходил глубокими ночами или под утро, я не выходил к нему никогда, не имел желания разговаривать. Но он всегда приходил один, без неё. Я злорадствовал, что ему всё никак не удаётся затащить ей в пастель. Общаться мы стали редко, точнее я избегал его. Кристине звонить перестал, на её звонки не отвечал, на смс тоже. Разозлился и обиделся на весь мир. С Сашей мы пересекались либо в ванной, либо на кухне, любое другое свободное время я пытался проводить с друзьями, на все его приглашения погулять с ними втроём-я отказывался придумывая каждый раз новые оправдания. Однажды, спустя ещё пару недель, он выловил таки меня дома и заставил с собой поговорить. Сказал, что понял из-за чего я обижаюсь на него, что мне Кристи тоже нравилась, но объяснил мне, что любит её, что не может без неё жить, и просил моего понимания. Я впервые видел друга таким, и понял, что он говорит правду, он действительно её любит, поэтому я отпустил и её из своего сердца, и снова стал тесно общаться с Сашкой. Прошло пол года(кстати, хочу отметить тот факт, что когда мы познакомились с Кристиной, нам было по 19 лет, мы только перешли на 2 курс), и он сообщает мне, что они решили пожениться, к тому времени я уже был абсолютно равнодушен как к девушке к Кристи и был очень рад этой новости. На тот момент я уже встречался с девушкой, на которой сейчас женат, и от которой у меня сын. Подготовка к свадьбе шла недолго. Моя Вика была подружкой невесты, бегала с ней по магазинам, родителям Сашки Кристи очень нравилась. Но один факт меня смущал-на свадьбе не будет никого из родственников Кристины. Даже матери и сестры у которых она жила тогда летом. Да и Сашку она никогда не знакомила с ними, не придумывала отговорок, просто не отвечала на вопросы касающиеся её семьи, и вскоре Саня отстал от неё с этой темой.Странно, очень странно подумал я, но заострять внимание на этом я не стал. 
Прошла свадьба, как я и говорил, ни одного родственника со стороны невесты не было. Помню на свадьбе Вика сказала мне, что когда они с Кристи ходили по магазинам, она Сказала ей, что ей просто обязательно нужно выйти замуж, что это дело всей её жизни, что после смерти она не сможет успокоиться. Вика тогда лишь посмеялась над этим, переведя на другую тему, всё-таки свадьба на носу, а Кристина тут такие штуки про смерть выдаёт. Когда моя девушка рассказала мне это, мы с ней лишь переглянулись да и забыли.
После свадьбы Саши и Кристины прошёл год. Мы с Викой к тому моменту сами уже были женаты и только-только вернулись из медового месяца, и узнали радостную новость-Кристина беременная, и моя Вика тоже. В общем Кристина была уже на третьем месяце когда мы вернулись,а моя Вика на первом. Надо заметить что жили Саша и Кристи душа в душу, без скандалов и неприятностей, жили счастливо. Саша просто летал, а не ходил по земле. Таким счастливым я его не видел, а когда он узнал, что скоро станет папой-вообще чуть не сошёл с ума от радости. Я был счастлив за него, да и за себя не меньше))Но вот, когда Кристина была на 7 месяце-она внезапно куда-то пропала. Сказала, что поедит, проведает сестру и маму, и вернётся. Но больше её никто не видел. Саша сходил с ума, дневал и ночевал в том посёлке обходя каждый дом и расспрашивал и своей жене, висел на телефоне обзванивая больницы, роддомы, морги. Мысли которые посещали его голову были страшными и ужасными. Моя жена тоже переживала, что сказывалось на её здоровье, поэтому на время поисков Кристи я отправил жену к её маме. Стал помогать другу. Прошла неделя, вторая-никаких новостей. Саша был измотан, не ел, ни пил, стал похож на скелета. Ходил в полуобморочном состоянии, и каждый день плакал. Надежды на то, что она жива уже не было ни у кого. И вот однажды я сказал ему, что съезжу в посёлок сам, наведать те дома, в которых ранее мы не застали хозяев. Он согласился, ему надо было поспать, ведь он не спал уже 3 суток. Я поехал и стал дом за домом обходить с фотографией Кристи. И вот когда осталось буквально пара-тройка домой, я постучался в один из них. Дверь мне открыла женщина лет сорока, может чуть больше, я сказал, что ищу одну девушку и показал её фото. Сказать, что выражение лица женщины изменилось за 5 секунд раз 10-это не сказать ничего. Она мгновенно побледнела, и я понял, что пришёл по адресу. Она пригласила меня в дом, сама еле стояла на ногах. Я зашёл, разделся, в доме было очень уютно, шикарная и дорогая мебель, без излишней изысканности, но дорого и при этом комфортно. Я сел на кресло, женщина напротив меня, кофе нам принесла девушка лет 25, как потом оказалось это была сестра Кристины. Она тоже села рядом и они обе внимательно и молча уставились на меня. Пить кофе я тут-же перехотел, у меня создалось впечатление, что меня сканируют насквозь, а они всё ждали когда я начну. Гробовая тишина, наконец я не выдержал и достав снова фото стал спрашивать, о Кристи, не знают ли где она, объяснил, что она вышла замуж за моего друга около 2 лет назад, была на 7 месяце беременности, сказала что поедит проведать их и пропала. Ищем мы её уже третью неделю. Женщина рухнула со слезами на пол, у неё была истерика. Из коротких отрывков я понял, что эта женщина мать Кристины. Дочери, которую звали Соней, с трудом удалось успокоить мать, сама она тоже тихо плакала, но не подавала вида, быстро утирая слёзы. Когда женщину удалось привести в чувства, она рассказала мне то, от чего я до сих пор просыпаюсь в холодном поту по ночам.
В Общем рассказ она начала с того, что Кристина Иванова, её дочь умерла от сердечного приступа в 2004 году. Я было хотел поправить её, но мне не дали этого сделать, поэтому я сидел и слушал дальше. Было это так: Кристина училась в 10 классе когда начала встречаться с каким-то там парнем, в итоге в одиннадцатом она уже была беременная, на 7 месяце была когда закончила школу. Со своим парнем они собирались пожениться в августе того же лета, сразу после родов, но случилось так, что спустя месяц после выпускного её парня сбила машина и он умер. Ей позвонили и сообщили об этом, сердце её не выдержало, у неё случился приступ, дома она была одна, она так и умерла с телефоном в руке. Они вернулись домой когда было уже слишком поздно. Ребёнка спасти не удалось. А ей в гроб положили тот самый телефон и ключи от её квартиры в городе которую хотели подарить на свадьбу, люди они были суеверные, сделали это для того, чтобы ей было куда приходить. Квартиру они продавать и сдавать никому не стали. Кстати, похоронена она была именно в том платье, в котором мы её встретили в первый раз. Я слушал это, ожидая момента когда скажу, что всё это бред, но женщина не переставала. Накануне смерти её дочь, сказала ей, что выйти замуж-это её самая заветная мечта, и родить ребёнка, и что она это сделает во что бы то не стало. И вот, спустя пол года после похорон к ним домой пришёл молодой человек, который дрожащим голосом сообщил, что какой-то Иван разбился на машине, и попросил передать Кристине, что её жених погиб и т.д. Женщина тогда чуть с ума не сошла. Начала расспрашивать его, что он только что сказал, тот представился другом жениха её дочери, сказал, что она за день до его прихода уехала мол к матери погостить, и в ту же ночь Иван разбился, и он приехал оповестить её. Женщина с трясущимися руками выпила воды и рассказала парню то, что рассказала теперь и мне, что её дочь мертва, и у неё просто не может быть ни женихов, ни свадьбы. Парень ей не поверили, пока не увидел кое-что. Я спросил, что именно она ему показала, женщина ушла и вернулась с чёрным конвертом. Я вытащил оттуда фото…..и сразу выронил их из рук. Это были фото с похорон Кристины, она лежала в гробу, на фото были даты именно те, о которых говорила женщина. У меня началась истерика, я кричал, говорил, что такого не может быть, выкурил за пол часа почти всю пачку сигарет, пока меня не сташнило. Когда я успокоился ко мне подошла Соня и предложила сходить кое-куда. Думаю все уже догодались куда меня привели, это было то самое кладбище, которое тогда так меня смутило, Соня вела меня по рядам могил, в конце концов мы пришли к могиле Кристины, была её фото, даты, всё как положено. У меня покатились слёзы, я не знал что это такое, я не знал как скажу об этом другу, который находится на грани самоубийства. Соня сказала мне, что поэтому её мать и удивилась очень сильно, когда речь зашла о Кристи. И не удивительно, ведь это произошло уже во 2 раз, только в первый она так и не вышла замуж, зато сейчас она исполнила свою мечту и ушла на покой. Но как? Как можно жить с призраком и не понять этого, как призрак может вести жизнь человека? полноценную жизнь…. у меня всё это не укладывалось в голове. Соня дала мне некоторые фото, чтобы я мог показать их Саше, и посоветовала привести его сюда, чтобы он убедился, и попрощался с ней навсегда. Я ехал оттуда переполненный страхом и ужасом. Вернувшись домой, я сразу же лёг спать, т.к. у меня просто не было эмоциональных сил.
Утром мой телефон разрывался, звонил Саша. Я поднял трубку и сказал, что приеду за ним через пол часа. Я забрал его, без единого слова мы поехали в посёлок. По моему лицу Саша понял, что что-то не так. Стал умолять меня, чтобы я рассказал ему что случилось, что я узнал, наверно что-то страшное, я лишь просил его подождать. Остановились мы у кладбища, у Саши выступил пот на лице, он не понимал, почему мы приехали на кладбище. я повёл его через ограды, привёл к могиле Кристины и дал в руки фото с её похорон. Сам стал подальше в ожидании истерики, гнева, ужаса и т.п. Но Саша стоял молча, отводя взгляд то на фото, то на памятник, простоял так пол часа, в абсолютной тишине. Затем развернулся и пошёл, даже почти побежал к машине. Догнав его у машины я застал его в истерике, он лежал на земле и кричал дикими воплями, всё спрашивая меня, как такое может быть. Через час он успокоился и я рассказал ему всё то, что рассказала мне мать Кристины. Я думал он сошёл с ума, настолько дикий у него был взгляд. Он сам решил поговорить с её матерью, я показал дом, сам остался в машине. 
Он вышел оттуда через час, или полтора, весь в слезах. Сел в машину и всё бормотал, как такое могло быть, ведь она была такая реальная, такая живая., а как-же их ребёнок?
В общем как я и ожидал через пару дней он попытался покончить с собой. Попал в клинику, никого к себе не подпускал кроме меня, пролечился там несколько месяцев, однажды сказал мне, что когда они только начали с Кристи встречаться, ей нравился я, и она хотела быть со мной, а я в то время, не раздумывая согласился бы. Но я уступил Саше, и в итоге Кристи полюбила его. «БОГ ОТВЁЛ» Потом я забрал Сашку, он был вполне здоров, посоветовал ему убиться в работу, в учёбу. Он так и сделал. Вике моей мы сказали, что Кристина сбежала к другому. Правды бы она не перенесла, да и я боялся как это всё скажется на ней. В общем сейчас у него всё хорошо, живёт с девушкой. Мне запретил кому-либо об этом говорить, но носить в себе эту ношу я больше не могу. Могу сказать только то, что после клиники Саша часами отмаливался в церквях, а на кладбище к Кристине до сих пор каждый год привозит цветы, её любимые.
А я до сих пор не могу понять-с кем он жил?

Мистическое убийство на ферме

В 1922 году убийство шести человек на ферме Гинтеркайфек потрясло всю Германию. Это ужасное событие оказалось полным стольких странных подробностей, что по сей день остаётся нераскрытым. На ферме неподалёку от леса проживали Андреас и Цецилия Грюбер, их дочь Виктория со своими двумя детьми: младшей Цецилией и Йозефом. Вместе с ними жила Мария Баумгартнер, недавно прибывшая, на только что освободившееся место прислуги. Предыдущая девушка в спешке покинула это странное место, утверждая, что оно буквально кишит призраками. 

Никто не может точно сказать, что же произошло в ночь на 31 марта 1922 года, однако кто-то выманил почти всё семейство в сарай и жестоко убил всех топором. Только Йозеф и Мария недолго оставались живыми и мирно спали в своих кроватях. Позже убийца проник в дом и убил и их. Судебно-медицинская экспертиза показала, что маленькая Цецилия была жива некоторое время после нападения. Также судмедэксперты установили, что умирая, она собственными ручками выдрала клочья волос у себя на голове. 

Несколько дней спустя учителя забили тревогу из-за пропажи маленькой Цецилии. Тела всех членов семьи нашли соседи. Полиция завела уголовное дело, однако все усилия оказались напрасными: убийца не был найден. А в полном неясностей деле появилось множество новых ужасающих подробностей. 

Соседи вспомнили, что буквально за несколько дней до убийства глава семьи Андреас Грюбер упомянул одно очень странное обстоятельство, случившееся с ним накануне. Он утверждал, что видел странные следы на снегу, ведущие от леса к порогу его дома. Однако следов от дома к лесу он так и не обнаружил. Позже вся семья слышала странные звуки, доносившиеся с чердака. Казалось, что кто-то проник, оставшись незамеченным, в дом и прожил несколько дней на чердаке, а затем, зачем-то убил всех членов семьи. А как раз в тот день, когда нашли трупы членов семьи, некоторые соседи отчетливо видели дым из трубы. Более того, кто-то кормил скот на ферме. Складывается впечатление, будто этот кто-то специально остался в доме после всех убийств, чтобы заботиться о хозяйстве. 

До сих пор не представляется возможным найти ответы на многочисленные вопросы: сколько было убийц, был это один человек или их было несколько? Каков мотив преступления? Как убийца проник в дом? Как убийца выманил поочерёдно всех членов семьи в сарай? И, наконец, зачем после всех этих страшных убийств, он остался на ферме и вёл хозяйство? Это чрезвычайно странное убийство на ферме Гинтеркайфек оставляет больше вопросов, чем ответов. 

Холод пробегает по спине при мысли, что вряд ли когда-нибудь мы узнаем, что на самом деле там произошло. Это таинственное убийство на ферме остаётся самым мистическим случаем в архивах полиции Германии.

13 АПРЕЛЯ 1945-го.
Автор: Титов Дима.

"До сих пор, долгими бессонными ночами, перед глазами стоит картина того дня, застрявшая в моей голове. И я по сей день не могу найти объяснения тому, что произошло". 

Старческий дрожащий голос звучал, словно из последних сил. За окнами темнело, от чего освещение плавно перетекало в желтый, светимый керосиновой лампой, стоявшей на столе. Квартирка старая, обои местами отходят, двери на петлях висят криво. В комнате была еще одна дверь, закрытая на металлический навесной замок. Все собравшиеся молча, сидели полукругом возле Петра Георгиевича. Алексей записывал все на небольшую видеокамеру, Анна держала диктофон. Остальные, водитель Михаил и историк Андрей, сидели чуть дальше, затаив дыхание. Компания занималась журналистикой, а именно поиском материала для небезызвестного интернет-сайта.

Увешанную грудь ветерана гордо украшали ордера и медали, закрепленные на сером пиджаке. Неспешно Петр Георгиевич протянул руку, взяв со стола чашку чая, и сделал несколько глотков. Голову покрывали седые редкие волосы, лицо - глубокие морщины. Слегка пожелтевшие от времени глаза скрывались в тени под густыми богатыми бровями.

"13 апреля 45го. 15-45. Второй Украинский фронт. Я принимал участие в операции освобождения Вены. Мы двигались с юго-востока. Австрийцы, в большинстве своем, были рады появлению советский солдат. Нас было не остановить. Близость победы заставляла кровь в венах бурлить. С криками мы бросались на неприятеля, не оставляя ни малейшего шанса. Часть города на тот момент представлял собой в большинстве своем развалины. Руины прежней красоты. Помнится в тот момент, когда все случилось, мы неспешно двигались по одной из улиц, вдоль невысоких расположенных по обеим сторонам от дороги домов. Навстречу мне вышел один местный, настроен, кажется, был дружелюбно. Он сказал... "Хорошо, что вы здесь! Мы с моей супругой вам очень рады!" и ушел в сторону. Запомнился мне, потому что глаза у него были... один голубой, второй серый. Бывает так. Но это все не важно, история не о нем.

Небо затянуло тучами, моросило. Из окон на нас падали испуганные взгляды. В основном, конечно, женщины и дети. Все были на чеку, в любой момент сопротивленцы могли начать атаку. Напряжение было дикое. В одном из окон, рама которого почему-то была закрашена черной краской, я заметил старушку. Лет 70ти на вид. Совсем близко, этаж, наверное, третий. Ее взгляд ползал по улице, перепрыгивая с одного солдата на второго; выглядело, как будто пересчитывала нас. Но, в отличие от остальных, лицо ее было...

Было без единой эмоции. Ни страха, ни радости... ни слез на лице. Помню, как это приковало мой взгляд, от чего я, наступив на неровность, споткнулся и чуть не упал. Кто-то из идущих сзади что-то крикнул мне. Мы двинулись далее. Но, развернувшись, я вновь поднял глаза на третий этаж. Старуха все еще стояла на своем месте, в выкрашенном черным окне. Наши взгляды пересеклись, она посмотрела прямо мне в глаза. И остановилась на мне. Перестала прыгать глазами. Этот взгляд..."

Зрачки ветерана забегали из стороны в сторону и вдруг застыли, словно он увидел что-то. Присмотревшись, стало понятно, что он смотрит в никуда. В прошлое.

"... Завораживающий и, в тоже время, словно капкан, вонзившийся стальными клыками мне прямо в душу. Вокруг нарастало какое-то волнение, кто-то из наших попятился в сторону, кто-то спрятался за колонну, но я... я был отрешен. И вдруг на мгновение все затихло... все замерло. Будто время остановилось. На всей улице остались только я и... старуха, подчиняющая меня своим нечеловеческим взглядом. В голове промелькнула мысль, что от напряжения, быть может, помутился мой рассудок, может, я теряю сознание! Но уверенно стоя на ногах, я продолжал смотреть на нее, а она на меня. И из неоткуда, в центре моей грудной клетки, стал появляться страх. Не тот страх, что бывает когда, рискуя жизнью, выполняешь приказ. Нет... другой. Что-то из глубокого прошлого, что-то из детства, как когда снится дурной сон, затем просыпаешься и не можешь заснуть, рисуя в голове чертовщину из силуэтов, что просматриваются в темноте. Я помню... последнее, что я заметил - это как колотится сердце в моей груди.

Последнее. Перед тем как старуха... улыбнулась мне. Улыбнулась... разомкнув губы и обнажив зубы. Не знаю точно, что я увидел. Но ее зубы... что-то в них было не так. Какая-та слишком неестественная улыбка. Она продолжала смотреть на меня, и я не мог оторвать парализованный взгляд. Еще пару мгновений так и...

Голос нашего командира над моим ухом, он что-то кричал, что-то кричал мне... и вдруг взрыв! Где-то совсем рядом бабахнуло! Снаряд! И это было спасение, взрыв был для меня, как если плеснуть водой в лицо! Я очнулся. Меня и командующего отбросило. Думаю все, кто был рядом - попадали. Все многообразие звуков обрушилось на меня. Автоматные очереди, одиночные выстрелы, крики, призывающие ВПЕРЕД!!! и, конечно же, предсмертные стоны. 

Я открыл глаза, лежа на спине. Первым делом проверил ноги, руки..."

Петр Георгиевич, немного оживившись, улыбнулся и поднял перед нами ладони.

"Как видите, все цело! Был немного оглушен, из уха кровоточило... но в целом все обошлось. Я тут же на автомате поднялся на ноги, подняв с земли свое оружие. И, конечно же, первым первая возникшая в моей голове мысль - это пустить ответную свинцовую очередь по неприятелю. Я занес автомат и уставился перед собой. Да так и замер. От взрыва в воздух поднялось много пыли... и теперь это выглядело как невероятно густой туман темно-серого цвета, очень медленно опускающийся на землю. Видимость была нулевая. Грохот тоже умолк. Где-то совсем рядом кричал один из наших, звал на помощь. Я, опустившись на корточки, пополз на звук. Он кричал, не переставая, думаю, был сильно ранен. 

И вот с этого момента началась бесовщина! Подползая, я уже мог разглядеть вырисовывающийся на фоне серой пелены лежащий силуэт. Кричал именно он, в этом я не сомневаюсь. Я подполз еще ближе, как вдруг... кто-то... или точнее что-то пронеслось в нескольких метрах от меня, как раз там, где лежал солдат. Что-то промелькнуло. И... стонов больше я не слышал. Всего на несколько секунд я замер, затем двинулся прямо и оказался на том самом месте, где лежал бедняга. Его оружие было на месте, рядом лежала его каска... но самого его не было. Что за черт - произнес я вслух. - Куда он делся?"

Вся компания, казалось, не дышала. Все слушали, впитывая каждое слово. У Михаила зазвонил телефон. Он, поднявшись со своего места, извинился и вышел из комнаты. Но ветеран будто бы этого даже не заметил.

"Я сидел на этом самом месте и с удивлением озирался по сторонам, пытаясь понять что здесь, черт возьми, происходит! Вдруг в метрах, может, десяти, снова раздались выстрелы; одиночные. Кто-то крикнул что-то, я понял, что это свои. Поднялся на ноги и собрался сделать шаг на встречу... как в полу метре от меня, по земле прошлась автоматная очередь, чуть не прострелив мне ноги. Звуки выстрелов доносились все с того же места. Я тогда подумал, что из-за образовавшегося тумана стрелявший был дезориентирован. 

Еще пару минут назад мы уверенно выполняли задачу, и уже сейчас творилась полная неразбериха. Из-за пыли и страха я начал задыхаться. Автоматная очередь прошлась еще раз, благо не в мою сторону. Кто-то страшно закричал... а затем раздался еле уловимый хруст и... крик оборвался. Где-то вдалеке тоже закричали и так же внезапно крик замолк. И где-то позади меня… и еще, еще! Попятившись, я очутился в положении сидя на земле. Схватившись за ружье, направил его сначала в одну сторону, затем в другую. Никого нет. Наконец крики прекратились. Оставалась только тишина.

Туман понемногу стал рассеиваться, уже можно было видеть силуэты зданий. Я все ошарашено сидел, озираясь по сторонам. Вместе с домами, стали проглядываться неподвижно лежащие на земле тела. Вокруг. Совсем рядом. И далеко. Вся улица оказалось усеяна телами. Я поднялся на ноги. Я был единственным выжившим. Такого сопротивления мы не ожидали. Я подошел к ближнему... знал его. Хороший был человек. И он был мертв. Но мертв, не от пулевого ранения. Его горло... оно было не перерезано... оно было перегрызено. Просто выдрат кусок. Меня снова стало засасывать в пучину страхов из далекого прошлого. Я подошел к следующему. И еще к одному. И еще. И еще. У всех было перебито горло, все были изуродованы. Я не знал, что и думать. Не смог даже удержать оружие в руках и выронил его. Я решил, что настал и мой черед. Что сейчас присоединюсь к своим братьям, погибшим от невесть чего... Я опустился на колени и в ожидании закрыл глаза".

С характерным щелчком диктофон Анны домотал до конца кассеты. Она вынула ее и вставила новую. "И? Что было дальше?" - С нетерпением поинтересовался один из ребят.

" Ничего... Ничего не происходило. Я просто продолжал стоять так и ждать. Может минут десять, может двадцать. Не знаю. Как вдруг...

Где-то за своей спиной я услышал возню. Не громко, но из-за окружающей тишины... Открыв глаза, я развернулся. Звук исходил от одного из тел, которое можно было хорошо видеть. Это был командующий. Он лежал на спине, расставив ноги и руки в разные стороны. И прямо на нем, сгорбатившись, расположился чей-то силуэт, одетый в какие-то лохмотья. Силуэт слегка потрясывался... не было видно головы из-за его формы. Что-то страшное происходило рядом со мной. Я сделал два шага по направлению и, наступив на что-то, из-под моей ноги раздался хруст. Силуэт замер. И вдруг... распрямился. Распрямился... и наконец, можно было видеть лицо, смотрящее на меня. Это была она. Она! Старуха, которую я видел в окне! Ее лицо... перепачканное в крови... из ее ужасных стиснутых зубов... тех самых... не человеческих... торчал кусок плоти. Кусок нашего командира, которого эта тварь... жрала!"

Петр Георгиевич побледнел. Все переглянулись, каждый испугался за здоровье ветерана... но никто не хотел перебивать.

"И сейчас на всей улице мы остались один на один. Увидев меня, старуха... если это вообще был человек, поднялась на ноги. Но не ровно, как стоял бы обычный человек, а сильно ссутулившись так, что руки свисали ниже колен. Выглядело это так, что вот-вот она бросится на меня...и меня постигнет участь нашего командира. Я не знал что это. Но я знал, что сейчас со мной будет. Думаю, я даже был готов.

И если бы не какой-то солдат с вражеской стороны, что внезапно выскочил из-за бетонной плиты с криком и, паля из пистолета во все стороны... то не сидел бы сейчас я здесь и не рассказывал бы вам, что произошло. Чертовщина... в одно мгновение одним прыжком очутилась рядом с ним и вцепилась в его тело. А я... быть может, ужас происходящего здесь чуть ослабил свою хватку. Я развернулся и бросился бежать. Бежать прочь, от этого проклятого места. И я тогда не имел ни малейшего желания выяснить, что же это было... я хотел только убраться оттуда и чем дальше, тем лучше. 

Я не знаю, сколько я бежал, но достигнув какого-то деревенского населенного пункта, наконец, остановился. Мне повезло, местные были на нашей стороне. Дальше было множество разбирательств и косвенных обвинений в дезертирстве, но это уже совсем другая история..."

Старик, уставив монотонный взгляд на огонь керосиновой лампы, замолчал. Все присутствующие тоже молчали. За окном была уже ночь.

Вдруг ветеран бросил взгляд на окружающих. "Что-то долго нет приятеля вашего...".

И правда, Михаил, ушедший из-за телефонного звонка, уже отсутствовал немалое количество времени. Анна поднялась с места, чтобы пойти проверить, все ли в порядке, но в этот момент из темноты коридора появился Михаил.

"А это что такое? - Его голос звучал немного напуганным и удивленным. В своих руках он держал большой старинный фотоальбом в раскрытом виде. - Я нашел это в соседней комнате на полке!

"А вам не говорили, юноша... - Старик заговорил совсем другим голосом - строгим, низким. - Что трогать чужие вещи не хорошо?

Все, кто из гостей присутствовали в комнате, поднялись и окружили Михаила. В своих руках он держал альбом, в котором находилась огромная черно-белая фотография. Сидящие в ряд солдаты. Один из них - еще молодой Петр Георгиевич. Все одеты в Германскую военную форму. И подпись снизу фотографии: "Tod Feinden!" (Смерть врагам).

Все, молча, перевели взгляд на старика. Пауза. Тот, неспешно поднявшись на ноги, сделал несколько, дававшихся ему тяжело, шагов.

"Ну, что же. Хотел я закончить свой рассказ иначе, да не оставили вы мне выбора. Теперь должен я вам кое в чем признаться".

Оказавшись у закрытой на навесной замок двери, он извлек из кармана ключ.

"В тот день. 13го апреля 45го... закончилось все не совсем так. Вернее не для всех - так. В тот серый мрачный холодный день... когда один из отрядов Русских "освободителей" вошел в Вену... "

Петр Георгиевич вставил ключик в замок и провернул его несколько раз, затем вынул замок из петель и бросил в сторону на пол. Неспешно вернувшись на свое место, он наклонился к керосиновой лампе. Его лицо хорошо осветило и стали видны его глаза. Разные глаза... голубой и серый. 

"Она никогда не оставляет никого в живых. В тот день никто из пришедших - не спасся".

Старик провернул ручку лампы, и огонек тут же потух, оставив после себя только легкое свечение его кончика. Гробовую тишину в квартире нарушало только нервное дыхание ребят и... не громкий скрип открывшейся двери. Из запертого помещения кто-то вышел. В темноте можно было разглядеть. Кто-то очень сутулый.

Старик выдохнул. "Хорошо, что вы здесь! Мы с моей супругой вам очень рады!"