Всегда помните об этом, если собираетесь орать
Всегда помните об этом, если собираетесь орать
Пропал кот на улице Филатова. Может кто-то видел или...
Пропал кот на улице Филатова. Может кто-то видел или забрал себе. Сообщите пожалуйста по тел. 89527803182
Вопрос жизни Снег за окном кружился, разносимый...
Вопрос жизни
Снег за окном кружился, разносимый ветром, свивался в узоры и беззвучно падал на землю, где и заканчивался танец снежинок.
Я стоял у окна, наблюдая за этой медленной пляской и вспоминал. Правда, от воспоминаний отвлекал писк приборов непонятного мне назначения, но я старался, погружаясь в них все сильнее, пока окружающий мир не перестал существовать для меня окончательно.
Снег. Да, все началось со снега, им же и должно закончиться. Именно из-за снега мы и попали в ловушку. Вроде все и были опытными туристами, ну, за исключением меня, но попали. И застряли. Правда, смогли вызвать помощь. А когда стало понятно, что нас ищут, мои товарищи были уже неспособны даже подать голос. И что мне оставалось? Только я мог отправиться за помощью, только я мог отвести тех, кто мог помочь к тем, кому помощь была нужна. И дело вовсе не в том, что я был в лучшей кондиции. Или был выносливей или сильнее своих друзей…
Дверь за спиной хлопнула, отвлекая меня и от снега, и от воспоминаний, возвращая в реальность к назойливому писку приборов и мужчине в белом халате, который и направился к ним и к телу, лежащему на постели. Из признаков жизни у тела был разве что тот самый писк.
- Ты все еще здесь? – человек в халате, делая непонятные пометки на бумаге, поднял на меня взгляд.
- А где мне еще быть? – выразительно пожал плечами я в ответ и прислонился спиной к стеклу, не чувствуя его холода.
- В самом деле, - согласился тот, отложил бумаги и замер, скрестив руки на груди, лишь время от времени переводя взгляд с меня на тело и обратно.
Повисла тишина. Условная, но все же.
- Как они? – в очередной раз спросил я у врача.
- Твои друзья? Лучше. Идут на поправку.
- Хорошо, - кивнув в ответ, я вновь отвернулся к окну.
- А сам-то? – спросил в свою очередь тот.
- Что сам? – пришлось прикинуться тупой клизмой и сделать вид, что не понимаю вопроса.
- Про тебя уже легенды складывают, - усмехнулся тот. – Про призрака, который привел спасателей к потерявшимся туристам, уверяя, что их трое, а когда нашли четвертого, только и сказал: «Ах да, совсем забыл…» - и растворился в воздухе. Там спасаемых чуть на пять человек больше не стало. Ты ведь в курсе, что мог так людей до инфаркта довести?
- Если тебе станет легче, то я это не специально. Кстати, с тех пор меня никто, кроме тебя, и не видел. Ты ведь не простой врач? – не нужно было поворачиваться, чтобы увидеть выражение лица медика. Хотя бы потому, что оно прекрасно отражалось в стекле, в котором не отражался я.
- Пожалуй, да… я сложный. Но ведь и ты не простой человек? – врач в очередной раз перевел взгляд на тело на постели.
Развернувшись и проследив за его взглядом, я тоже несколько мгновений смотрел на условного мертвеца, встряхнулся, поморщился.
- Да, уже не такой простой, как был. Теперь я, можно сказать, из двух частей…
В воздухе что-то изменилось, словно снегопад за окном разрезал звук серебряных колокольчиков. Вздрогнув, я выглянул в окно, но источника звука так и не увидел. Зато и на приборах что-то изменилось, вызвав на лице врача недовольные морщины.
- Что ты услышал?
- Меня зовут… - почему-то ответил ему.
- Это я вижу, но что ты услышал? – настаивал тот.
- Колокольчики… - не знаю, с чего он решил, что это что-то важное.
- Колокольчики, - пробормотал тот, порылся по карманам и выудил из одного из них небольшой золотистый, наверное, амулет. Плашка, длиной с мизинец и шириной, примерно, в сантиметр. – Ну что же, я надеялся, что это не пригодится.
После чего плашка опустилась на грудь лежащего, почти в то же мгновение и мою грудь что-то кольнуло, потом от этой точки стало разливаться тепло. И лишь потом я увидел золотистую нить, протянувшуюся от лежащего амулета ко мне.
- Это – что? – зловеще уточнил я.
- Это? Ты ведь почувствовал что-то, нет? – прищурился в ответ тот.
- Почувствовал. Тепло.
- Хорошо, значит твоя связь с телом еще сильна. Если бы она ослабла, ты бы ничего не ощутил. А значит, у тебя еще есть шанс вернуться. А это… это просто небольшой шаманский амулет. Привязывает душу к телу.
- Чудесно, - далеким от произнесенных слов выражением лица, я принял эту информацию. – Но зачем?
- Чтобы ты смог вернуться, - врач ответил тем самым тоном, которым несмышленышу объясняют очевидную истину.
- Это я понял, потому и спросил – зачем?
- У меня такая работа, знаешь ли… спасать жизни, - мужчина развел руками.
- А еще говорят, что у каждого врача свое кладбище, - парировал я.
- Говорят, но мы прикладываем все усилия, чтобы оно на разрасталось.
- Нервная у вас профессия. Ты поэтому меня не отпускаешь?
- Не только по долгу службы, - казалось, медик на мгновение задумался. – Похоже, придется возвращать тебя силой, если продолжишь артачиться.
- Если бы мог, ты бы давно это сделал. Нет. Тут все сложнее. Нужно, чтобы я вернулся самостоятельно.
- А ты не хочешь? – вкрадчиво уточнил тот.
- Не хочу, - в очередной раз безразлично пожал я плечами. – Не вижу смысла.
- Такое в моей практике впервые, - признался медик. – Обычно – наоборот. Почему не хочешь? Почему не видишь смысла?
- А зачем? – в привычной уже, еврейской манере, я ответил вопросом на вопрос.
- Ради семьи, друзей… - он начал загибать пальцы, пришлось остановить, пока он не дошел до мира во всем мире.
- Семьи у меня нет, а друзья через недельку забудут о том, что я когда-то был.
- Но такие мысли не помешали тебе броситься их спасать.
- Я сделал это только потому, что мог.
- И каждый день спрашивать как они выздоравливают, - давил авторитетом врач.
- Посмотри на него, - в ответ я махнул рукой в сторону почти покойника. – Что у него там за комплект? Обморожение? Пальцы хотя бы получится сохранить? А нос? Что еще? Кислородное голодание мозга, учитывая, сколько не билось сердце? Если говорить вашими терминами. В лучшем случае – инвалид. В худшем – овощ. Ты бы сам хотел так жить?
- Но это – жизнь, - нахмурился медик снова.
- В данном случае жизнь переоценена. А твоя, если кто-то заметит как ты беседуешь с воздухом, закончится в комнатке с мягкими стенами.
- Упрямец, подумай пока, все равно отсюда никуда не денешься - вспыхнул врач и вышел, оставив меня практически одного.
Ну… этого следовало ожидать. Я отвернулся обратно, к окну, продолжая следить за танцем снежинок, теперь разбавленному звоном серебряных колокольчиков. Которые слышал только я.
Вернуться, да? Обратно? В жизнь, в тело, которое сейчас выглядело не лучше любого нормального покойника, с местами почерневшей от мороза кожей. Пожалуй, даже хуже. А зачем?
За дверью раздался шум, а потом чей-то отчетливый голос, объясняющий, что в реанимацию никого не пускают. Пришлось просочиться сквозь дверь и выглянуть, что это тут за митинг. За дверью обнаружились мои товарищи, в полном составе, что-то наперебой требующие у врача. Надо же? И зачем пришли?
Втянувшись обратно, я подошел к постели, рассматривая собственное, но такое чужое сейчас, тело. Приборы поменяли тональность, но на них я уже не обращал внимания. Хм. Может, он и привязал меня к тебе, но возвращаться или нет, решать мне самому. А мне еще нужно подумать… нужно подумать.
