Всегда помните об этом, если собираетесь орать

Немаловажный момент, кстати

Пропал кот на улице Филатова. Может кто-то видел или забрал себе. Сообщите пожалуйста по тел. 89527803182

Показать полностью (1)

Вопрос жизни

Снег за окном кружился, разносимый ветром, свивался в узоры и беззвучно падал на землю, где и заканчивался танец снежинок.
Я стоял у окна, наблюдая за этой медленной пляской и вспоминал. Правда, от воспоминаний отвлекал писк приборов непонятного мне назначения, но я старался, погружаясь в них все сильнее, пока окружающий мир не перестал существовать для меня окончательно.

Снег. Да, все началось со снега, им же и должно закончиться. Именно из-за снега мы и попали в ловушку. Вроде все и были опытными туристами, ну, за исключением меня, но попали. И застряли. Правда, смогли вызвать помощь. А когда стало понятно, что нас ищут, мои товарищи были уже неспособны даже подать голос. И что мне оставалось? Только я мог отправиться за помощью, только я мог отвести тех, кто мог помочь к тем, кому помощь была нужна. И дело вовсе не в том, что я был в лучшей кондиции. Или был выносливей или сильнее своих друзей…

Дверь за спиной хлопнула, отвлекая меня и от снега, и от воспоминаний, возвращая в реальность к назойливому писку приборов и мужчине в белом халате, который и направился к ним и к телу, лежащему на постели. Из признаков жизни у тела был разве что тот самый писк.
- Ты все еще здесь? – человек в халате, делая непонятные пометки на бумаге, поднял на меня взгляд.
- А где мне еще быть? – выразительно пожал плечами я в ответ и прислонился спиной к стеклу, не чувствуя его холода.
- В самом деле, - согласился тот, отложил бумаги и замер, скрестив руки на груди, лишь время от времени переводя взгляд с меня на тело и обратно.
Повисла тишина. Условная, но все же.
- Как они? – в очередной раз спросил я у врача.
- Твои друзья? Лучше. Идут на поправку.
- Хорошо, - кивнув в ответ, я вновь отвернулся к окну.
- А сам-то? – спросил в свою очередь тот.
- Что сам? – пришлось прикинуться тупой клизмой и сделать вид, что не понимаю вопроса.
- Про тебя уже легенды складывают, - усмехнулся тот. – Про призрака, который привел спасателей к потерявшимся туристам, уверяя, что их трое, а когда нашли четвертого, только и сказал: «Ах да, совсем забыл…» - и растворился в воздухе. Там спасаемых чуть на пять человек больше не стало. Ты ведь в курсе, что мог так людей до инфаркта довести?

- Если тебе станет легче, то я это не специально. Кстати, с тех пор меня никто, кроме тебя, и не видел. Ты ведь не простой врач? – не нужно было поворачиваться, чтобы увидеть выражение лица медика. Хотя бы потому, что оно прекрасно отражалось в стекле, в котором не отражался я.
- Пожалуй, да… я сложный. Но ведь и ты не простой человек? – врач в очередной раз перевел взгляд на тело на постели.
Развернувшись и проследив за его взглядом, я тоже несколько мгновений смотрел на условного мертвеца, встряхнулся, поморщился.
- Да, уже не такой простой, как был. Теперь я, можно сказать, из двух частей…

В воздухе что-то изменилось, словно снегопад за окном разрезал звук серебряных колокольчиков. Вздрогнув, я выглянул в окно, но источника звука так и не увидел. Зато и на приборах что-то изменилось, вызвав на лице врача недовольные морщины.
- Что ты услышал?
- Меня зовут… - почему-то ответил ему.
- Это я вижу, но что ты услышал? – настаивал тот.
- Колокольчики… - не знаю, с чего он решил, что это что-то важное.
- Колокольчики, - пробормотал тот, порылся по карманам и выудил из одного из них небольшой золотистый, наверное, амулет. Плашка, длиной с мизинец и шириной, примерно, в сантиметр. – Ну что же, я надеялся, что это не пригодится.

После чего плашка опустилась на грудь лежащего, почти в то же мгновение и мою грудь что-то кольнуло, потом от этой точки стало разливаться тепло. И лишь потом я увидел золотистую нить, протянувшуюся от лежащего амулета ко мне.
- Это – что? – зловеще уточнил я.
- Это? Ты ведь почувствовал что-то, нет? – прищурился в ответ тот.
- Почувствовал. Тепло.
- Хорошо, значит твоя связь с телом еще сильна. Если бы она ослабла, ты бы ничего не ощутил. А значит, у тебя еще есть шанс вернуться. А это… это просто небольшой шаманский амулет. Привязывает душу к телу.
- Чудесно, - далеким от произнесенных слов выражением лица, я принял эту информацию. – Но зачем?
- Чтобы ты смог вернуться, - врач ответил тем самым тоном, которым несмышленышу объясняют очевидную истину.
- Это я понял, потому и спросил – зачем?

- У меня такая работа, знаешь ли… спасать жизни, - мужчина развел руками.
- А еще говорят, что у каждого врача свое кладбище, - парировал я.
- Говорят, но мы прикладываем все усилия, чтобы оно на разрасталось.
- Нервная у вас профессия. Ты поэтому меня не отпускаешь?
- Не только по долгу службы, - казалось, медик на мгновение задумался. – Похоже, придется возвращать тебя силой, если продолжишь артачиться.
- Если бы мог, ты бы давно это сделал. Нет. Тут все сложнее. Нужно, чтобы я вернулся самостоятельно.
- А ты не хочешь? – вкрадчиво уточнил тот.
- Не хочу, - в очередной раз безразлично пожал я плечами. – Не вижу смысла.
- Такое в моей практике впервые, - признался медик. – Обычно – наоборот. Почему не хочешь? Почему не видишь смысла?
- А зачем? – в привычной уже, еврейской манере, я ответил вопросом на вопрос.
- Ради семьи, друзей… - он начал загибать пальцы, пришлось остановить, пока он не дошел до мира во всем мире.
- Семьи у меня нет, а друзья через недельку забудут о том, что я когда-то был.
- Но такие мысли не помешали тебе броситься их спасать.
- Я сделал это только потому, что мог.
- И каждый день спрашивать как они выздоравливают, - давил авторитетом врач.
- Посмотри на него, - в ответ я махнул рукой в сторону почти покойника. – Что у него там за комплект? Обморожение? Пальцы хотя бы получится сохранить? А нос? Что еще? Кислородное голодание мозга, учитывая, сколько не билось сердце? Если говорить вашими терминами. В лучшем случае – инвалид. В худшем – овощ. Ты бы сам хотел так жить?
- Но это – жизнь, - нахмурился медик снова.
- В данном случае жизнь переоценена. А твоя, если кто-то заметит как ты беседуешь с воздухом, закончится в комнатке с мягкими стенами.
- Упрямец, подумай пока, все равно отсюда никуда не денешься - вспыхнул врач и вышел, оставив меня практически одного.

Ну… этого следовало ожидать. Я отвернулся обратно, к окну, продолжая следить за танцем снежинок, теперь разбавленному звоном серебряных колокольчиков. Которые слышал только я.

Вернуться, да? Обратно? В жизнь, в тело, которое сейчас выглядело не лучше любого нормального покойника, с местами почерневшей от мороза кожей. Пожалуй, даже хуже. А зачем?
За дверью раздался шум, а потом чей-то отчетливый голос, объясняющий, что в реанимацию никого не пускают. Пришлось просочиться сквозь дверь и выглянуть, что это тут за митинг. За дверью обнаружились мои товарищи, в полном составе, что-то наперебой требующие у врача. Надо же? И зачем пришли?

Втянувшись обратно, я подошел к постели, рассматривая собственное, но такое чужое сейчас, тело. Приборы поменяли тональность, но на них я уже не обращал внимания. Хм. Может, он и привязал меня к тебе, но возвращаться или нет, решать мне самому. А мне еще нужно подумать… нужно подумать.

Консервы

Этот всамделишный случай мне поведал коллега, бывший опер, перебравшийся на должность поспокойнее. С его слов:

«В девяностые годы два приятеля занимались перегоном автомобилей. Как-то раз, во время очередного дела, они нарвались на братков, которые собрались отжать машину. Завязалась длительная погоня, и где-то в Прибалтике братки товарищей настигли. Но те не растерялись и положили троих братков наглушняк, а затем пустились в бега. Один товарищ пытался скрыться в Польше, где его задержали местные правоохранители, а второй, мой друг, подался во Французский Иностранный легион, куда в то время брали народ со всего света, не особо интересуясь прошлым новобранцев. Со слов друга, первые четыре года легионер пашет, остальное время — хером машет где-нибудь на территории Франции, имея возможность параллельно получать образование и специальность.

Забрали, в общем, товарища в легион, да и забросили в составе миротворческого подразделения в одну из стран Африки — охранять гуманитарные конвои. На месте инструктор пожелал новобранцам не оказаться в лапах дикого зверья и туземцев, поскольку при таких раскладах у миротворца одна судьба — быть сожранным. Еще инструктор дал мудрый совет: пока ты бежишь — ты жив.

Служит мой товарищ, служит, и тут одна пропадает группа легионеров, отправившаяся на сопровождение конвоя. Ни слуху, ни духу, — ничего. Несколько дней товарищ в составе поисковой команды искал по джунглям пропавших братьев по оружию. Нашли. На какой-то поляне обнаружили разбитую технику, пожитки, следы борьбы... и всё. Ни тел, ни крови. Ничего не попишешь, сгинули бойцы.

Проходит еще несколько дней. Мой друг с остальными легионерами натыкается на кучку аборигенов. Завязывается стычка. А чего ты думал? Туземцам побоку, что у белых стрелковое оружие, ведь за ними, за племенем, — силы духов и предки! Положили, в общем, босоту. Та, что жива осталась, разбежалась с гиканьем. И вдруг смотрят наши воины: один из чумазиков одет в форму легиона! Грязный, оборванный, в цепях, мычит что-то.

Оказалось, это «живая шпрота». Есть у тамошних аборигенов такая практика. Во время дальних походов, как всякие предусмотрительные путешественники, аборигены запасаются свежей едой. Догадался уже, что такое «живая шпрота»? Всех пленников хозяйственные дикари не убивают. Парочку они обкалывают наркотой, а во время набегов на соседние племена сажают на цепь и таскают с собой, чтобы на привале полакомиться свежим мясцом. Конечности, конечно, не отсекают: как иначе «шпрота» будет ходить? Срезают ножами кожу с мышцами и уплетают. И так покуда паёк не закончится. Походы долгие бывают...

Что интересно: тот легионер, который «завтрак туриста из туриста», выжил, его потом отправили домой, — видать, нагуливать мяско, хе-хе. Так вот, боец признавался, что, будучи под кайфом, все ясно понимал и чувствовал, как его свежуют заживо.
Вот такая история. А товарищ тот, к слову, потом во Франции профессию получил. Четыре года учился. На повара».

Весенний Рыбинск 🍃❤️

Показать полностью (3)

В РЫБИНСКЕ ЕГЕРЯ СПАСЛИ ЛОСЕНКА

Недельный малыш забрел на территорию одного из предприятий

Напуганное животное заметили сотрудники и сразу вызвали на помощь специалистов лесного хозяйства.

Главный специалист комитета охраны и использования животного мира Ярославской области Виктор Бомбин рассказал, как это было:

— Когда мы приехали, лосенок прятался в кустах, но нас подпустил. Оказалось, это самочка, которой всего неделя, она даже сама кушать не могла. Укутали, вынесли. При осмотре сняли с нее полсотни клещей. Мы провели обработку за ушками и на холке.

Теперь животное в безопасности — новым домом для него стала костромская лосиная ферма. Спасатели сообщают, что кроха уже ест самостоятельно.