Посетитель

- Пожалуйста, ваш чек! – Алина оторвала от терминала для банковских карт выползшую полоску бумаги и положила её на полочку аптечного окошка поверх коробки с лекарством. Посетительница брезгливо сдвинула чек в сторону, проигнорировав мусорную коробку, стоявшую со стороны посетителей, взяла лекарство и недоверчиво повертела его в унизанных толстыми перстнями пальцах.
- А точно не подделка? Знаете ли, на каждом канале говорят, как вы, торгаши аптечные, мел в коробках подсовываете? – скривилась покупательница, осматривая рисунок qr-кода на сгибе коробки. Алина улыбнулась, скрывая раздраженный вздох.
- Если вам необходимо подтверждение подлинности, я могу запросить сертификат на серию…
- Ой, умолкни, а? – замахала руками покупательница и презрительно поджала тонкие губы, отчего её брыластые щеки прорезало несколько морщин, - мало ли что ты мне там в подсобке нарисовать можешь, как будто я эти сертификаты читать умею! Счастливо оставаться!
​Женщина бросила купленную коробку с дешевыми обезболивающим в коричневую клеенчатую сумочку, густо расписанную золотым принтом. Гордо подняв голову, отчего вислые щеки затряслись, как две медузы, она вышла из аптеки. Дверь громко хлопнула, по стеклу шлепнула табличка, повернутая к улице надписью «Открыто».
​Пару секунд Алина и стоявший следующим в очереди молодой кудрявый парень, проводили женщину взглядами. Один недоуменно подняв брови, вторая – красноречиво сложив пальцы на обеих кистях рук в неприличные жесты.
Как только второй покупатель повернулся, Алина тут же спрятала «факи» и улыбнулась.
- Чем могу помочь?
- Презервативы, пожалуйста. Вон те, двенадцать штук, - ткнул парень пальцем в стеклянную витрину на одну из ярко раскрашенных коробочек. Алина, у которой доброжелательная улыбка превратилась в кисло поджатые губы, наклонилась к ящикам у кассы, где лежал запас часто спрашиваемых мелочей и вечерних потребностей. Она достала из ящика такую же, как на витрине пачку и показала посетителю. Тот кивнул.
Только Алина взяла в руки сканер для штрих-кодов, как снаружи раздался раскат грома. Девушка посмотрела в большое окно напротив кассы, в пяти шагах от неё. Как обычно после захода солнца в него из-за темноты снаружи и очень яркого освещения в аптеке снаружи почти ничего нельзя было толком увидеть. Только темные очертания кустов в палисаднике да угадываемый край бетонного дома-коробки напротив. Зато окно подробно отражало длинный аптечный прилавок из двух половин: деревянной белой снизу и стеклянной до потолка – наверху. В окне задом наперед, если приглядеться, можно было рассмотреть надписи на выставленных на стеклянную часть прилавка коробках с лекарствами, таблички с белыми и желтыми ценниками. Саму Алину не было видно, только отражение кудрявого покупателя со спины. Парень обернулся, отражение повторило это движение. Теперь окно отразило его недоуменное лицо и вытянувшиеся с двух сторон от него руки Алины – та устало потянулась, пока покупатель рассматривал побежавшие снаружи по стеклу струйки дождя.
Сканер громко пискнул. Клиент чуть не подпрыгнул от неожиданности и повернулся к Алине.
- Восемьсот, - назвала цену фармацевт.
- Ничего себе…, - буркнул парень себе под нос и полез в карман за пластиковой карточкой, - дороговато…
- Они дороже, - качнула Алина головой вправо. Покупатель перевел взгляд на стоявший перпендикулярно стеклянный шкаф и хмыкнул – разложенные в нём большие пачки памперсов и впрямь стоили дороже. Он приложил карточку к банковскому терминалу, забрал покупку и вышел из аптеки.
Алина, не теряя времени, выскочила следом за ним через маленькую дверку сбоку прилавка. Она вставила ключ в замочную скважину, едва закрылась дверь. Заперла аптеку, перевернула табличку на двери надписью «Закрыто» и щелкнула кнопкой выключателя.
Свет в покупательской зоне погас. Только над кассой всё ещё продолжала гореть, издавая короткие звенящие щелчки, пара ламп дневного света.
Алина вернулась за прилавок и устало опустилась на стоящий рядом с кассой стул, подвинув спиной подготовленную к выходу сумочку. Всё. Долгая двенадцатичасовая смена закончилась. Осталось только посчитать выручку, записать в журнал, снять контрольный отчет в своём рабочем профиле, и можно будет хотя бы пару дней не думать о работе…
В дверь нетерпеливо застучали. Алина негромко застонала и опустилась на стуле чуть ниже, чтобы запоздалый посетитель не смог её разглядеть, заглянув в окно.
Снаружи за шумом дождя можно было различить требовательное «Эй!», «Есть там кто-нибудь?!» «Эй, вы в девять закрываетесь, а сейчас без двух минут ещё, эй!».
Алина спустилась под стук на стуле ещё ниже, расстегивая пуговицы на рабочем пиджаке-халате. Хорошо ещё, что успела поддеть футболку полчаса назад и переодеть форменные штаны на джинсы – не так долго придётся собираться!
«Ну что ты там барабанишь?! Видишь же, никого нет! Там крулосуточная через дорогу! Уходи-уходи-уходи!» - взмолилась в голове фармацевт.
Наконец, удары в дверь стихли. Посетитель чертыхнулся так, что даже шелест колес проехавшей мимо по лужам машины не смог заглушить ругани и с топотом удалился. Алина моментально поднялась, в два движения сдернула с себя белый халат и сложила на стуле. В отражении в окне замелькала её суетящаяся фигура, теперь, освещенная только лампами сверху, совсем отчетливая. Алина запустила программу завершения работы на кассе, черкнула в журнал сумму дневной выручки.
Закончив с оформлением, девушка толкнула рукой открывшийся автоматически после завершения рабочей смены денежный ящик. С громким «дзинь!» тот закрылся, и тут же снова раздался стук в дверь. Алина сняла отчет закрытия, не отрывая глаз от компьютера. Вот уж теперь точно двадцать один ноль-ноль на часах. Кто бы там не рвался – её смена закончилась, аптека закрыта.
Бум-бум-бум-бум! – не прекращался настойчивый стук в косяк двери. Алина не выдержала, нетерпеливо подняла голову и глянула в сторону двери.
За ней никого не было.
По стеклу двери пробегали струйки воды, но больше ничего не было видно. Яркие лампы над входом в аптеку освещали прочерчиваемую дождевыми каплями пустоту.
Фармацевт покачала головой и наклонилась, чтобы поднять со стула сложенный халат.
Бум-бум-бум! – затряслась дверь.
Алина обернулась: и снова снаружи не было посетителей. Только подрагивающий свет наружных ламп и дождь.
Девушка нахмурилась. Достала из кармана джинсов смартфон и на всякий случай вытащила спрятанный за монитор брелок с кнопкой вызова охраны. Алина подошла к двери, включила на смартфоне на всякий случай фонарик и подняла руку, стараясь, не открывая дверь, заглянуть за угол и увидеть спрятавшегося шутника.
Никого.
Снаружи не было ни одной живой души. В такой поздний дождливый вечер прохожие на улице были большой редкостью. Даже ни одного собачника под зонтиком не было.
Только медленно проезжали машины, освещая фарами переулок на повороте, бликуя светом в окне и стеклянных витринах аптеки.
Алина чертыхнулась и вернулась за прилавок. Монитор над денежным ящиком погас, программа завершилась и кассовый компьютер выключился. Девушка подняла голову и заглянула в отражение в окне.
Окно отражало разделенный на две части длинный аптечный прилавок, служивший своеобразной стеной между посетителями и фармацевтом. В стекле были отчетливо видны разноцветные коробки, расставленные на длинных полках на стеклянной части.
Окошка для покупателей и самой Алины не было видно за высоким темным силуэтом человека.
Девушка недоуменно покрутила головой, сощурилась: может, это кто-то стоит снаружи в палисаднике и смотрит на неё в окно? Сделала пару шагов вправо и внимательно пригляделась с другого угла – нет, кажется, за окном ничего, кроме мокрых кустов, не было.
Но в отражении силуэт никуда не исчез. Даже не сдвинулся с места.
Алина нервно сглотнула, вернулась к кассе и, стараясь не выдавать подступающей паники, вытянула обе руки в стороны.
В отражении из-за темной «спины» силуэта показались две её такие маленькие и тонкие руки.
Усталость в теле девушки исчезла, уступив место холодной волне страха, прокатившейся от макушки до самых колен. Алина почувствовала, как волосы на голове и руках зашевелились, медленно приподнимаясь.
Если верить окну, кто-то или что-то стояло на месте покупателя перед аптечным прилавком.
От этого кого-то Алину отделяли лишь стол аптечной кассы да стеклянная перегородка.
Девушка снова сделала небольшой шажок вправо и заглянула в отражение из-за спины силуэта. В стекле показалось её бледное лицо.
Макушка Алины едва доставала темной тени до груди. Силуэт был выше неё больше чем на голову.
Фармацевт посмотрела вперед, в пустоту, с ужасом думая о том, что будет, если темный пришелец вдруг станет материальным? Покажется во весь свой рост перед прилавком?
Тьма в неосвещенных углах аптеки будто сгустилась. Лампочки над кассой, позвякивая, тревожно замерцали.
Алине казалось, что все остальные звуки исчезли. Не было слышно ни шума дождя, ни шелеста проезжавших колес с улицы.
Только тихое «дзинь-дзинь-дзинь» ламп дневного света. И стук сердца девушки, не сводившей глаз с пустоты за окошком прилавка.
Пуф! – одна из ламп дневного света погасла. Алина вскрикнула от неожиданности. Мимо проехал очередной автомобиль. Свет фар скользнул в широкое аптечное окно, пробежался по шкафам, отразился в витринах и чуть потускнел, осветив высокую темную фигуру.
Теперь стоявшую прямо перед Алиной.
Она в ужасе завизжала, схватила сумку и стремглав бросилась прочь из-за прилавка. Чуть не выбив плечом дверь подсобки она кинулась к выходу, быстро выдернула колюч, выскочила на улицу. За ней глухо раздавались шаги. Алина привалилась плечом к двери, дрожащими руками запирая аптеку. Она изо всех сил упиралась ногами. Изнутри что-то мощными ударами пытался выбить дверь. Оно колотилось в неё так сильно, что табличка «Закрыто» дрожала на стекле в такт ударам.
Девушка выдернула ключ, вцепилась в холодные, мокрые ручки опускающейся двери-жалюзи и почти повисла на них. Последнее, что она увидела за стеклом двери прежде, чем металлические пластины с громким клацаньем скрыли от неё аптеку, была прислонившаяся к стеклянной преграде черными ладонями и лицом мрачная фигура.
Алина бежала по мокрому тротуару изо всех сил. Крупные, холодные капли дождя хлестали по её лицу, стекали по волосам. Ноги в потрепанных кроссовках шлепали по сверкающим отражениями фонарей и окон лужам. Она добежала до автобусной остановки, широким движением стерла капли с мокрого лица и тут же замахала руками, увидев приближающийся автобус.
Двери с тихим шипением плавно отъехали в сторону, желтый свет салона осветил промокшую насквозь перепуганную девушку. Алина только поставила ногу на порожек автобуса и тут же её обдало сухим транспортным теплом, пахнущим новой обивкой кресел и машинным маслом. Она немного порылась в мокрой сумке, прислонила предательски скользящую в мокрых пальцах карту к терминалу у кабины водителя, с тихим стоном опустилась на сиденье рядом и тут же завертела головой – не слышал ли кто?
В такой поздний и непогожий час в салоне она была одна.
Повезло.
Автобус завибрировал и отъехал от остановки. Алина бросил сумку на соседнее сиденье и встрепенулась, увидев движение в стекле.
За окном медленно проплывал поливаемый дождём, горящий вечерними огнями город Пешков. Проносились желтые и оранжевые квадратики окон, блестели фонари и вывески, высоко разлетались капли от колес проезжавших мимо машин.
Отражение в стекле не показывало ничего, кроме Алины да скромного убранства салона автобуса. Сколько девушка не пыталась приглядеться, больше никаких пришельцев из тени в отражении найти не смогла.
Дома Алина первым делом прямо в коридоре стянула с себя мокрую одежду и швырнула сумку на пол, едва заперев дверь. Она прошла в ванную, забралась в чашу, задернула занавеску, включила поток настолько горячей воды, насколько хватало терпения кожи и, выпрямившись солдатиком, встала под обжигающие потоки воды. Алина подняла голову, стараясь каждой клеточкой тела уловить блаженное мокрое тепло, чувствуя, как горячие капли спускаются по коже, согревают, отгоняют сковавшие тело озноб и ужас.
Наконец, когда комната наполнилась паром настолько, что стало трудно дышать, Алина повернула краны, перекрывая воду в душе. Она отодвинула занавеску, вышла на мягкий коврик. Хотела было взглянуть в зеркало, но обнаружила его покрывшимся плотным слоем испарины.
Девушка сняла с крючка махровое полотенце, провела им по поверхности зеркала, взглянула на своё мутное, покрытое взвесью мелких капель отражение и замерла, не в силах пошевелиться.
За её мокрым обнаженным отражением возвышался тёмный силуэт.
Его растопыренная в хватательном жесте черная рука почти касалась плеча Алины.