Волосокрад
Автор: Ирина Кузнецова

Светлой памяти Михаила Горшенёва

«Но хуже нам, когда среди людей
У них сообщники бывают!»

Антон потянулся. Барный стул под его массивным телом жалобно заскрипел. Мужчина устало подпер рукой щеку и посмотрел на часы: три часа ночи. Самое отвратительное время на свете! Тошнотный час самоубийц!
Антон вздохнул и перевел взгляд на стоявший перед ним на стойке бара пустой пивной бокал с белесыми разводами подсыхающей пены.
Бармен, стройный, а по сравнению с посетителем, и вовсе почти бестелесный юноша лет девятнадцати на вид, уловил движение глаз за толстыми стеклами очков Антона. Хмыкнув, он взял бокал и подставил его под толстую желтоватую струю пива.
Пока сосуд медленно наполнялся, Антон окинул взглядом безлюдный зал. В эту отвратительную промозглую мартовскую ночь четверга никто, кроме одного гостя, не удостоил своим визитом бар при отеле «Меридиан. Постояльцы в это время года были редкостью. Слишком неудобно было расположено здание отеля: никому не хотелось терять лишние полчаса в такси, петляя по узким, грязным, усеянным глубокими дорожными ямами улочкам между хрущевками и разной степени обветшалости постройками исторического центра. Свой основной доход «Меридиан» приносил в свадебный сезон, когда его коридоры наполнялись развеселыми песнями, раздающимися из ресторана на первом этаже, да стонами первых ночей.
Антон поблагодарил бармена, сделал пару мощных глотков и, обхватив толстыми пальцами моментально запотевший бокал, уставился в панорамное окно в половину стены справа от барной стойки. За усеянным каплями стеклом влажно поблескивал гранитный камень веранды бара, пустой в это время года. В желтоватом свете фонарей покачивались от ветра и противной смеси дождя со снегом черные голые деревья в сквере. Над темными очертаниями Пешковского кремля вдалеке проносились тяжелые, свинцовые тучи и обильно посыпали ночной город мокрыми холодными хлопьями.
На дорожке сквера показался покачивающийся силуэт человека. Антон снял очки, тщательно протер их краем футболки и, снова нацепив их на мясистый нос, пригляделся. Человек приближался, покачиваясь из стороны в сторону, словно несчастного безжалостно швыряло от одного края дорожки до другого ветром.
- Так себе погодка для прогулок, - Антон поежился. Путник не удержался на ногах и чуть не упал, вовремя вцепившись в подвернувшийся фонарный столб. Под светом фонаря можно было разглядеть, что пришелец одет в куртку нараспашку, ветер трепал концы его длинного шарфа.
- Любая погода хороша, если выпить достаточно, - пожал плечом бармен, не отрываясь от протирания очередного стакана замшевой тряпочкой.
Антон смотрел на приближающуюся фигуру. Шаг за шагом незнакомец, покачиваясь из стороны в сторону, припадая на одну ногу, приближался к веранде бара. Он старался прикрыть лицо от порывов ветра и хлестких ударов мокрого снега, его шарф хлопал за спиной концами, будто крыльями.
Не дойдя всего пару метров до гранитного выступа перед отелем, незнакомец рухнул прямо в снег. Антон спрыгнул с барного стула и бросился к окну. Бармен даже прервался: надо же, с какой ловкостью соскочил! А на вид-то в госте килограмм сто пятьдесят, не меньше!
Почти прижав круглое лицо к стеклу, Антон смотрел на пришельца. Тот лежал в снегу лицом вниз прямо под фонарем и не шевелился, его руки безвольно вытянулись вдоль тела.
- Ему надо помочь! – показал Антон бармену на бедолагу. Тот развел руками.
- Прости, друг, мне нельзя выходить из отеля во время работы! Но, - бармен порылся в карманах и достал телефон, - я могу вызвать скорую, если думаешь, что надо…
- Конечно надо! – крикнул Антон через плечо уже на бегу. Громко топая, он миновал коридор, соединявший бар и гостиничный холл, стойку ресепшена с сонным охранником и через крутящиеся стеклянные двери выскочил наружу.
Мокрый снег тут же поприветствовал лицо Антона десятком противных, холодных поцелуев. Порыв промозглого ветра поднял волосы, забрался под ворот и рукава футболки, обжег разгоряченную кожу. Мужчина бросился направо по гранитному крыльцу отеля, повернул за угол и увидел, что незнакомец так и лежит в снегу ничком. За панорамным окном, сложив руки на груди стоял бармен. Завидев беглеца, он потряс телефоном и приложил к уху руку с вытянутыми мизинцем и большим пальцем, мол, позвонил! Антон поднял в ответ большой палец, спустился с веранды по ступенькам, склонился к упавшему и осторожно за плечи попытался его перевернуть.
Спасенный оказался очень старым мужчиной. Таким дряхлым на вид, что, казалось, тряхни его чуть сильнее – и остатки души вылетят из немощного сильно пожившего тела! Лицо изрыто десятками глубоких морщин, мокрый шарф прикрывал дряблую, покрытую цыпками шею. На усеянной старческими пятнами сморщенной голове деда росли неравномерные прядки седых волос, будто водоросли облепили ракушку. Антон опустился на колени, внимательно осмотрел старика: на вид никаких повреждений не было. Ощупал руки и ноги – вроде целы! Кто знает, как в таком возрасте отразится перелом, одного падения тут хватит, чтобы свести эту ходячую древность в могилу!
«А дед-то модник!» - подметил про себя Антон, рассматривая пришельца. На дедушке красовался модный приталенный пуховик, накинутый на плотную толстовку. Ноги, облепленные подмокшими зауженными брюками в шотландскую клетку, были обуты в кроссовки на толстой рифленой подошве.
- Эй, эй, дедуль! – мужчина аккуратно похлопал пальцами по впалым, покрытым седой щетиной щекам пострадавшего, - дед, очнись!
Спасенный негромко застонал, повернул голову, закашлялся. Антон тут же перевернул старика на бок, постучал ему по спине. Дед захрипел, выплюнул из рта воду и, наконец, поднял взгляд на спасителя. Его белесые, выцветшие глаза отразились в покрытых мелкими каплями очках Антона.
- Кх, кх! – прочистил горло старик. - Какой я тебе дед?! Мне только вчера тридцать стукнуло! Сам что ли... кха-кха, - тут он снова возмущенно закашлялся и уняв приступ, сипло продолжил, - сильно моложе меня?
Антон перехватил старика поудобнее, поднял на руки и медленно понес его в отель. Мокрый снег и ледяной ветер подгоняли скорее войти в тепло, но спаситель уж очень боялся поскользнуться и уронить свою бесценную ношу. Дед прислонил голову к могучему плечу Антона и закрыл усталые глаза.
В холле отеля Антона встретили встревоженные охранник и бармен. Следуя за ними, гость отнес старика в подсобку за стойкой ресепшена и осторожно уложил старика на диван. Охранник приложил пару пальцев к старческой шее и обменялся с барменом встревоженными взглядами. Тот схватил тоненькую сухую руку, сдвинул рукав пуховика и попытался нащупать пульс.
- Дела-а, - выдохнул бармен и повернулся к Антону, - не дошёл дедушка!
Антон побледнел. Как же так?! Ещё несколько секунд назад старик дышал и говорил… Мужчина медленно поправил на старике куртку, поаккуратнее уложил руки, раскиданные концы шарфа. Он хотел было пригладить редкие прядки волос на голове покойника, но вдруг замер в недоумении.
- Друг, давай-ка вернемся в бар, - потряс Антона за плечо бармен, - тут дальше пусть скорая разбирается. Паш, - обратился парень к охраннику, - проведешь врачей?
- Ага! – кивнул шкафообразный бритоголовый Паша, - пусть сами время смерти констатируют! Я их к вам пошлю, если спрашивать будут. А вы, молодой человек, шли бы выпили!
- Да, иду, - тихо ответил Антон, рассматривая седую прядку. Её конец был странно ссохшимся и потемневшим, будто опаленным жаром. Мужчина потер прядку между пальцами – кончик прядки рассыпался, на подушечке осталось темное пятно. Странно…
Его мягко потянули за плечо. Антон повиновался и покорно побрел за барменом, так и продолжая удивленно поглядывать на грязноватые пальцы.
- Чертовщина какая-то… - выдохнул гость, усаживаясь на высокую табуретку за стойкой и залпом допивая остатки пива.
- Самое то слово! – вздохнул бармен, возвращаясь на рабочее место. Он указал на бокал Антона, - подлить?
- Да! Спасибо, э-э, - гость сощурился, пытаясь разглядеть имя бармена на бейджике.
- Евгений, - улыбнулся бармен, передавая бокал.
Гость приподнял сосуд, словно провозглашая тост в честь знакомства:
- Антон.
- Такой себе повод для знакомства, да, Тох? – бармен осмотрелся, будто ожидал, что кто-то войдёт.
Повинуясь стадному инстинкту, Антон тоже закрутил головой. Никого. Мужчина опустил взгляд и увидел перед собой чистую пепельницу.
- Мысли читаешь, Женёк! – гость достал из карманов трубку и целлофановый сверток.
Бармен уважительно продемонстрировал два больших пальца, глядя, как Антон обстоятельно набивает трубку и прогревает табак от зажигалки.
- М-да, - выдохнул собеседник крепко пахнущий вишней табачный дым, - всякое у меня бывало, но чтоб на руках кто умирал – впервые!
- Привыкай, - уселся с другой стороны стоки на высокий стул Женёк, - это ж Пешков! Сам же сказал – дьявольщина!
- Чертей больше, чем людей, - хмыкнул Антон и ещё раз выпустил дым. Бармен понимающе закивал. Кольца закружились в воздухе, - я вырос тут! В командировку приехал, хотел родителей, друзей навестить… Тех, что не уехали отсюда…
- И как? – бармен повернулся к зеркалу за спиной и поправил ворот клетчатой рубашки. Отражение толстяка за спиной махнуло рукой.
- Как сквозь землю все решили провалиться! Одни сорвались, на свадьбу уехали, у других – кошки и дети заболеть решили, родители вообще к телефону не подходят, - Антон раздраженно застучал трубкой об край пепельницы, вытряхивая сгоревший табак, - вот и досиживаю тут ночь. Думал, без приключений – как же!
- У нас тут без приключений не обходится, - не оборачиваясь ответил бармен. В зеркале отразился его нахмурившийся профиль, - ты в проклятья веришь?
- Верю, - Антон посмотрел в окно, где несколько минут назад лежало тело деда-модника, - я начинаю верить, что весь этот город проклятый какой-то… Весь день всё наперекосяк!
- Не просто так отсюда все уезжают, - со вздохом повернулся Женёк и заглянул прямо Антону в глаза, - пока возраст не догнал! Хочется самому свои молодые годы потратить, а не чертям Пешкова отдать!
- Буквально чертям? – улыбнулся было Антон, но тут же спрятал ухмылку – выражение лица бармена было непроницаемым.
- Знаешь, друг, - подпер ладонями подбородок Женёк, - увидишь такого разок – сбежишь первым поездом. Рога эти, копыта…
Бармен протянул руку за бутылкой виски, достал из-под стойки бокал, щедро плеснул себе коричневатой жидкости и, поморщившись, выпил залпом. Антон удивленно поднял брови.
- Женёк, а ты тогда, ну, - развел руками гость, подбирая слова, чтобы не обидеть, - ты-то чего тут молодость чертям отдаёшь?
- Ничего я им своего не отдаю, - неожиданно злобно выплюнул Евгений и плеснул себе в стакан ещё порцию, - я договариваться умею!
- Думаешь, я – нет? – Антон с любопытством посмотрел на плеснувший в бутылке виски, раздумывая. Не будет ли лишним глоток, если до этого он выпил четыре пинты пива почти подряд?
- Вряд ли, - Женёк поймал взгляд Антона и достал ещё один стакан для виски, - людям с такой душой, как у тебя, чёрта не уговорить!
- Будто ты меня знаешь! – рассмеялся тот в ответ и залпом выпил стакан виски. Рука Антона поставила опустевший стакан на подставку и тут же её накрыла холодная ладонь Женька. Тот придвинулся к лицу собеседника так близко, что от его дыхание оседало быстро тающей испариной на очках гостя.
- Ты не найдёшь тут ни родителей, ни друзей, Тох, - неожиданно серьезно произнес парень, глядя Антону в глаза, - все, кто поумней, да жить хочет – свалили в такую поганую ночь из города!
Антон сглотнул, почувствовав, как моментально протрезвел. Бармен глянул куда-то гостю за плечо, вздохнул и продолжил:
- Я бы и тебе советовал свалить, но …
- Н-но? – запинаясь переспросил Антон. Женёк панибратски положил ему ладонь на затылок и улыбнулся.
- Но поздно.
Рука бармена отпустила голову Антона и тут же в неё вцепились чьи-то крепкие пальцы. Цепким хватом вырвали несколько прядок волос. Гость взревел, закрутился на табуретке, наугад махнул назад кулаком – костяшки стукнулись обо что-то мягкое за спиной. Следом над ухом раздался злобный рык и тут же голову пронзила боль с другой стороны – в волосы вцепились второй рукой.
Антон схватил напавшего за кисти, пытаясь отцепить, увидел в зеркале себя и противника и закричал не своим голосом.
За пару мгновений он постарел на десятки лет, и в отражении был не тридцатилетний толстяк – грузный мужчина в глубоких летах кричал в зеркале, вцепившись в чьи-то покрытые коротким коричневым мехом руки. Седеющие, истлевающие волосы стареющего на глазах Антона дождём сыпались на пол. Казалось силы покидали его вместе с каждым выпавшим волосом.
Посетитель рухнул на стойку, очки слетели с посеревшего носа и треснули, ударившись о столешницу. Последним, что увидел Антон, прежде чем испустить дух, были алые глаза напавшего, нос свиным пятачком, да пара острых коротких рогов.
Чёрт отнял руки от облысевшей жирной головы, брезгливо отряхнул ладони от свисавших с пальцев паутинками седых волос. Женёк обернул салфеткой дужку разбитых очков и бросил их в мусорную корзину за барной стойкой.