Самая первая фотография Александровской колонны. сделанная в 1853 году

Детские воспоминания

Почему-то вспомнилось, как в детстве (ну, года полтора-два, видимо, было) дома играл с какими-то круглыми белыми шариками, размером с пять копеек. Потом позже даже фотографии видел себя, играющего с ними. Ещё позже стало интересно, спросил родителей: а что за шарики, куда подевались, выкинули? Отец удивился: мол, что за шарики, это не шарики, а дефекты фотографии. 

* * *

У нас на кухне стоял белый сервант. Там, за стеклом, были разные баночки с приправами, бумажки какие-то, много всякой ерунды. Сервант был старенький, подкашивался и осыпался потихоньку. Потом я уехал в другой город, поступил в универ. Где-то через полгода приехал домой, а серванта уже не было. Подумал, выбросили. Потом как-то разругался с родителями. Не помню, из-за чего, вроде стол выбросить хотели из моей комнаты, и купить новый. И привёл в пример сервант: мол, сервант выбросили, а взамен так ничего и не купили. А они — какой сервант? И знаете, не так спросили, вроде: «Какой сервант? Не знаем никакого серванта, не было серванта никогда, дурик», что можно было бы расценить как понимание, о чём я говорю, и отшучивание, а спросили так, будто и в самом деле не понимают, о чём я. 

* * *

В кладовке, опять же в детстве, помню, были зелёные обои. На стенах были полочки с разными закатками, старыми газетами, инструментами, на полу лежала гора спецовок, старых шуб, всяких телогреек. И вот однажды удалось закопаться в них и добраться до противоположной стены. А там те самые зелёные обои отслоились, и за ними была доска, которую я открыл как дверь. За доской была маленькая комнатка, как раз мог пролезть туда. Ничего особенного, там было пусто и пыльно, рисовал там фломастерами на стенах. И что самое смешное, в более позднем возрасте разгребал вещи в кладовке, и наткнулся на ту дальнюю стену, и не было там отслоившихся обоев, и доски тоже не было.

* * *

Мне одно время повадилась звонить тетка и настойчиво спрашивать Татьяну Петровну. И утверждала, что час назад она (Татьяна Петровна) ей отсюда звонила. Номер и код города совпадали с нашим телефоном. На двенадцатый раз тетка попросила меня посмотреть в окно и сказать, что я вижу. Школу и гостиницу «Салют». Вот от гостиницы тетку и перемкнуло. Уточнила, в Киев ли она звонит (в Киев, в Киев, сказано уже было) и больше не звонила.

* * *

В детстве каждое лето мы с родителями ездили к бабушке. Была долгая, час-полтора, стоянка между станциями. Вдоль рельсов были дачи, одна из них принадлежала друзьям моих родителей, которые как раз вскапывали в то время огород. Взрослые обрадовались встрече, долго разговаривали, я бегала вокруг и страдала фигней. Однажды я заговорила об этой с матерью. Потом уточнила у отца. Нет у них по маршруту поезда никаких знакомых, и не было никогда, и поезд столько между станциями никогда не стоял.

* * *

Помню, как однажды я возвращался с матерью с дачи. Мне было года четыре. И мать, знающая о моей любви к насекомым, решила мне показать «жучков», которых заприметила на росшем рядом дереве. Она меня взяла на руки, свернула с дороги в росший вокруг лес. На ветке, которую она мне показала, сидело... мои воспоминания выдают картинку существа, похожего на кучку чёрных, блестящих дисков. Как будто кто-то вырезал пятачки из пластмассы, покрыл их лаком и слепил в кучу. Размер существа был примерно с кулак матери. Когда мать коснулась пальцем этого, то оказалось, что их двое, и они сидят рядом. Один из «жучков» полетел вправо, вибрируя чёрными пятачками и издавая тихий гул. Через несколько секунд улетел и второй. 

Моему детскому сознанию вид «жуков» не показался странным. После я несколько раз мечтал поймать такого «жука», и засушить для коллекции. Вспомнив же это сейчас, я понимаю — подобных существ просто не может быть в природе.

Снег

Снег мягкими хлопьями медленно падал на замёрзший асфальт. Ветра не было. Всё было тихо и спокойно. Безмятежность, наполнившая ночь, медленно плыла вдоль пустых дорог. Кое-где ещё мерцали фонари, издалека они казались светлячками. Машины, стоящие на стоянке, замело до самых крыш. Скоро их станет совсем не видно… Зима в этом году была особенной. Наступив внезапно, она сразу заявила свои права. Долгие, порой по нескольку недель, снегопады укрыли города белым, непроницаемым покрывалом. Столбик термометра, как замороженный, застыл на отметке минус двадцать градусов по Цельсию. 
Всё в мире замерло в ожидании чего-то особенного. Так будет ещё очень долго, пока не закончится зима… Время давно потеряло своё значение. Оно растворилось в пространстве, просто перестало существовать. Всё, что раньше имело хоть какую-то ценность, сжалось до ничтожных размеров и вскоре тоже будет поглощено пространством. Безжалостным пространством, бесконечного и уже никому ненужного бытия. Только снег ничего не чувствовал, он просто падал с неба, потому что не мог иначе. Собой он закрыл всю грязь и непотребность. Это была его задача, и он её выполнял достойно. 
Теперь по улицам не ходят пешеходы, по дорогам не ездят автомобили, в парках не играют дети. 
Всеобъемлющая пустота жадным зверем пронеслась по улицам и спряталась где-то глубоко в ожидании следующего броска. Теперь здесь только снег, тёплый и чистый. Это было его царством, и он не потерпит здесь никого чужого. Он первозданное дитя зимы. Призванное прийти и править миром. Стать властелином пространства. Он будет идти вечность и ещё немного, пока не 
закончится ночь, пока не закончиться зима… 
Наверное, так и должно быть, кто знает? Ведь в этом году мир впервые встречает Рождество 
ядерной зимой…

хотел незаметно проскочить

Показать полностью (2)

у меня как-то раз суп выбежал и потушил плиту, получается сам себя выключил

Показать полностью (2)

Чтобы девушка не умела есть роллы..

Показать полностью (3)

Бабуля знает, про что говорит

Показать полностью (2)

Девушки на районе уже приметили паренька

Показать полностью (2)