Зашибись поколдовали! 

Вам когда-нибудь снился подобный сон: ночь, вы один в собственной квартире, стоите в коридоре в кромешной темноте, все двери в комнаты закрыты. Вы пытаетесь нащупать рукой выключатель, чтобы включить свет, наконец нащупываете, нажимаете в положение «вкл.», но ничего не происходит, и вы мечетесь по коридору в поисках двери в другую комнату, чтобы включить свет хотя бы там, открываете дверь, находите злосчастный выключатель, но и это не помогает - свет не включается, а тьма начинает давить со всё нарастающей силой. В этот момент в душу закрадывается чёткое ощущение, что в темноте вы далеко не одни, и чья-то пара глаз пристально наблюдает за вами из самого тёмного угла комнаты. И вот, когда давление на психику становится поистине невыносимым, вы просыпаетесь в холодном поту, лёжа в своей кровати всё в той же темноте, вскакиваете на ноги и бежите к выключателю. Включаете наконец благодатный свет и ещё полчаса не можете унять дрожь во всём теле, а осадок от кошмара и вовсе остаётся с вами на весь день. 

У меня такое было. Я знаю, что это такое. Периодически, раз в несколько лет, мне снится этот сон. Но сон в моей истории не главное. 

Всё началось, когда мне было двенадцать лет. Я тогда сильно увлекался разнообразной мистической хренью — вызывал матного гномика, пиковую даму и прочих мелких сущностей. Занятия мои успеха не приносили. Ни разу я не услышал обещанных в Интернете матюков поздно ночью, не видел в зеркале никакой пиковой дамы, никто меня не заграбастал в небытие и не перерезал горло, пока я спал. Единственным результатом всего этого страдания хренью стали сны, описанные выше. После года безрезультатных попыток я завязал со всякой мистикой, взялся за голову и обратил своё внимание на более полезные вещи, такие как учёба и спорт. 

Шло время, и вот я, семнадцатилетний подросток, остаюсь один в квартире по причине отъезда родителей на дачу. Сказать, что я был несказанно рад сему событию - ничего не сказать. Это происходило крайне редко и сопровождалось грандиозной гулянкой с моей стороны. И этот раз не стал исключением. 

Едва батюшка с матушкой переступили порог дома, и за ними закрылась дверь, я схватил телефон и начал собирать народ на пьянку. 

Часа в два дня у меня собралось семь тел, каждое из которых принесло с собой «горюче-смазочный материал». Не буду вдаваться в подробности, что и как было, скажу лишь то, что погуляли мы на славу. Гости задержались до позднего вечера. Помню, на часах было без четверти полночь, когда кто-то из парней сказал: 

— Слушайте, а ведь сегодня ночь на Ивана Купалу! В этот день нечисть особенно сильна. Можно погадать, духов разных повызывать, сегодня обязательно должны появиться. Помните, как в детстве пробовали, а ничего не получалось? Может, сейчас получится, а? 

Народ эту идею поддержал, ну и я заодно, хотя и без особого энтузиазма, так как, во-первых, давно уже не верил во всю эту чушь, а во-вторых, жутко хотел спать — сказывался выпитый алкоголь. 

В итоге, по наступлении полуночи мы по разу попытались вызвать матного гномика, пьяного ёжика, пиковую даму (особенно за это дело в нашей компании ратовали девчонки), призрак Сталина, Ленина, Пушкина, Бабу Ягу, домового и ещё хрен знает кого. И что бы вы могли подумать? Вызвали мы кого-то? Ну конечно же нет! Ибо всё это чушь и мракобесие. Под аккомпанемент охов и ахов разочарованные гости потихоньку начали собираться домой. 

Народ рассосался лишь к часу ночи. Закрыв дверь за последним алконавтом, я, не медля ни секунды, потопал в свою комнату, разделся и лёг спать. 

Мне опять снился этот сон. Опять эта давящая тьма, опять это чувство безысходности, опять это ощущение, что за тобой следят. 

Проснулся. Обливаясь потом и трясясь от страха, я вскочил с постели и помчался к выключателю. Тот не работал! Тут я заметил ещё одну странность: тьма кругом была кромешная, прямо как во сне, на улице света тоже не было. Не работал ни один уличный фонарь, в соседних домах не горело ни одного окна, даже на небе ничего не было видно - ни луны, ни, тем более, звёзд. В слабой надежде я вышел в коридор и на ощупь отправился к щитку проверить пробки. Как и предполагалось, с пробками всё было в порядке, значит, электричество вырубило на уровне целого дома, а может, и улицы. Волны паники начали накатывать одна за другой — всё это до боли напоминало мой собственный сон. Мне резко захотелось увидеть хотя бы лучик света, хотя бы от самой вшивой 40-ваттной лампочки, но взять его было неоткуда. 

Трясясь и чуть ли не плача от страха, я поплёлся обратно к себе в комнату, как вдруг услышал у себя за спиной какой-то звук. Я прислушался. Да, так и есть: в кромешной тишине кроме стука своего собственного сердца я чётко расслышал тяжёлое, прерывистое, с хрипами и посвистываниями дыхание. Кто-то дышал мне прямо в затылок. Я застыл от ужаса, но уже через секунду на каком-то автомате моё тело ломанулось к двери. Но… та была заперта! Ручка не поддавалась, хотя замков на двери моей комнаты и в помине не было. 

Я дёрнул ручку с новой силой — тот же результат. И тогда я услышал его — противное хихиканье, как будто смеялась какая-то сумасшедшая старуха или старик… или ребёнок, в общем, нечто среднее: «Хихихихиих». И весь этот смех чередовался с тяжёлым хрипящим дыханием. 

Я начал нащупывать дверь в другую комнату, потом в третью, везде было заперто. Ванная комната и кухня также были закрыты. При этом каждая моя неудача сопровождалась этим мерзопакостным хихиканьем. И вот, когда не поддалась уже дверь на лестничную площадку, я впервые ощутил весьма болезненный щипок за ногу. Как будто кто-то схватил кожу икры у самого края и сдавил её ногтями. От неожиданности я шарахнулся в сторону и упал, затем пополз и начал щемиться в угол. 

И вот я наконец увидел его, точнее только его глаза, горевшие во тьме двумя белыми точками, располагавшимися на уровне моих голеней. Затем глаза моргнули и исчезли, после чего меня снова ущипнули за ногу, на этот раз намного больнее, и снова заржали. Только я успел подняться, как по пальцам ног кто-то саданул огромной ногой в тяжеленном башмаке. 

Вот тогда-то мои голосовые связки и издали первый внятный крик под сопровождение уже ставшего каким-то дебильным гогота неизвестного существа. И вновь падение. Я выл, полз и плакал, а мои ноги при этом подвергались всё новым и новым ударам и щипкам. Внезапно тварь запрыгнула ко мне на плечо и проскрипела прямо в ухо фразу, которую я не забуду уже никогда: 

— Ну что? Поколдовал? — и впилась зубами в мою ушную раковину. 

Я попытался оторвать её от себя, даже схватил (на ощупь она была маленькая, мохнатая, но покрытая какой-то слизью и вся извивалась с неимоверной силой), но моментально отпустил, так как существо тотчас вцепилось в мои руки. Удары, щепки, укусы, царапанья осыпали моё тело, не оставляя на нём ни одного живого места. Не могу сказать, как долго это длилось, но мне показалось, что целую вечность. 

Обессиленный, я уже практически не сопротивлялся, просто иногда перекатывался на полу, прикрывая ту или иную сторону тела, давая ей «отдохнуть». Отползя и забившись в очередной угол, я вновь увидел эти два глаза-огонька. От них исходило всё то же хихиканье: 

— Ихихихи. А с тобой интересно. Хотя, если бы ты сопротивлялся, было бы ещё интереснее. И-хи-хи. Ну что, продолжим? 

— П-п-пожалуйста, н-не н-надо, — взмолился я. — Я б-больше т-так н-не б-буду. 

— Ихихихихихиих, — залилось чудище, — неееет, так не пойдёт, мне сказали довести тебя до безумия, и я доведу, мне сказали забрать твою душу и отправить в ад, я заберу и отправлю. Хихихих. 

Два огня приближались ко мне медленно, твари уже некуда было спешить, ведь её жертва никуда не убежит, а значит, можно растянуть удовольствие. Глаза существа были уже практически перед самым моим носом, и я чувствовал трупный запах, исходящий из его пасти, когда внезапно включился свет. Я полусидел на полу, забившись в угол, весь изодранный и избитый в луже собственной крови и мочи. Рядом никого не было. Видимо, свет спугнул тварь. Не веря своему счастью, я моментально уснул там же, где меня хотели убить. 

Проснувшись после полудня, я первым делом позвонил родителям и сказал, что на меня напали. Через несколько часов, приехав домой, они, убедившись, что моей жизни ничего не угрожает, устроили мне допрос с пристрастием и только после этого отвезли в больницу, где мне наложили около семидесяти швов.