На постой
По роду своей деятельности дедушке приходилось много ездить, чтобы проводить геологоразведку местности. Как правило, это были богом забытые места, но иногда судьба могла смилостивиться и послать куда-нибудь возле населенного пункта. Соответственно, там можно было жить уже не в полевых условиях: поселишься у местного, и с харчами опять же полегче.
Так его как-то раз занесло в деревушку в Ненецкой области, вроде они тогда нефть искали. Получилось, что приехал дед прямо из дома на день раньше, чем остальная бригада со всей аппаратурой. Вот и решил он остановиться пока в одном из домиков, благо их было несколько. Подошел, недолго думая, к первому, постучал. Открыла бабушка - божий одуванчик, еле ходит. Дед, мол, так и так, пусти, хозяйка, на постой. Деньгами заплачу.
- Да будет, какие деньги? Так заходи, места много. Голодный небось?
- Есть немного.
- Ну проходи.
Старушка представилась Агафьей. Про себя особо не рассказывала, но вот деда расспрашивала про все: откуда, зачем приехал, с кем тут знаком? Он отвечает ей, а сам ест. Говорил, такой вкусноты в жизни не пробовал, хотя угощенья все простые, разносолы домашние. Набил брюхо, чувствует, носом клевать стал. Бабка это заметила, стала стелить ему прямо на печи.
- Ты полезай. Ночи холодные, а там не озябнешь.
- А вы как же?
- Ты на меня не смотри, я туда даже не залезу. Я вот тут, на лавке подле нее и сплю. И так тепло.
Дед залез наверх. Так мягко ему было, хорошо, что минуты не прошло – заснул. Только хорошего сна не получилось, всю ночь кошмары мучили, постоянно будто за горло кто пытался схватить. Проснулся, а сам не может понять, где находится – вокруг темно, ни зги не видно. Дышать все труднее, руки-ноги не слушаются, язык заплетается. Пытался бабку эту звать, да никто не отзывается. Чувствует дедушка мой, что еще немного и богу душу отдаст. Стал интуитивно молитву какую помнил нашептывать.
Сам атеист был, вернее, тогда все ими были или должны были быть. Но повезло, что мама его женщина верующая выросла, кое-какая память от нее в голове и осталась. Шепчет он молитву и вдруг видит свет вдалеке. Стал ватными конечностями к нему карабкаться, а сам говорить не перестает. А потом… с печи упал. Вместо света – окно с луной на небе, обернулся – позади бабка стоит с кочергой, лицо злющее, сама наступает на деда.
Он в чем был, в том и выбежал да пустился по дороге прочь от деревни. Наверное, пару километров так отмотал, потом остановился, рассуждает – куда бежит? Все равно с работы парни сюда же приедут сегодня. Зашагал обратно к домам. Подошел ближе – около домика старухи вещи его разбросаны. Подобрал он все, оделся, так на улице рассвета и дождался.
А как солнце взошло, повстречался он с одним местным. Закурили, разговорились, рассказал ему дед страшную историю, что ночью с ним приключилась. А собеседник ему говорит:
- В рубашке ты родился. Угораздило же тебя в дом к ведьме постучаться.
- К какой ведьме?
- К такой. Ведьма эта Агафья. У нас с ней уговор: она местных не трогает, мы ее. Так и живем. Но с пришлыми уж делает то, что хочет. Может и не случайно ты именно к ней постучал.
Ближе к обеду подъехала бригада, которая остановилась сразу же возле домика страшной ведьмы. На их счастье, встретил их дедушка, а не Агафья.
