"Собака мне ничего не должна."
Волонтеры в приютах

ОЛЬГА,
студентка кафедры режиссуры театрализованных представлений СПБГИК

Я стараюсь ездить сюда как можно чаще, четыре-пять раз в неделю. Могу это делать, потому что я фрилансер и живу в 10 минутах от приюта, если на машине. Там я по большей части занимаюсь со своей подопечной собакой. Но в приюте около 900 собак, и в любом случае какая-то помощь всегда нужна: покормить, выгулять, таблетку дать, утеплить вольер. Я это тоже делаю.

Со своей подопечной собакой я познакомилась 11 августа прошлого года. Тогда в приюте был день открытых дверей, на который я пришла с мыслью, что хочу помогать, и помогать на постоянной основе. Обратилась к первому встречному волонтеру и сказала: «Я знаю, что собакам нужны опекуны. Покажи, пожалуйста, нуждающихся».
Мы пошли по рядам, собак было достаточно, и среди них я увидела Шелдона, он, такой дичок, сидел в углу, тихонько оттуда выглядывал и лаял. У меня возникло чувство, что это моя собака. И мы стали с ним заниматься.

В задачи опекуна входит социализировать собаку, гулять с ней, кормить ее, любить, искать хозяина, то есть водить на выставки, делать фотосессии, всячески это животное пиарить. Еще можно покупать более хороший корм. Они ведь сидят по несколько штук в одном вольере на улице, а ветеринарная помощь минимальная.

Когда Шелдон поймет, что такое ошейник, поводок и прогулки, когда без ущерба для его психики ему можно будет переехать в квартиру, когда он будет готов к контакту с другими членами моей семьи и другими животными, тогда, возможно, я заберу его.

Для меня важно только это. А о том, что он может выть, грызть вещи, я не думаю, не вижу здесь проблемы, потому что это все решаемо. Этим нужно заниматься, вот и все.
Все эти слова, что собака дома гадит или сожрала диван, иллюстрируют не то, что собака плохая, а то, что хозяин недоглядел. Может быть, собака гадит, потому что у нее цистит. Или ей страшно.

Вообще, общаясь с кинологами и более опытными волонтерами, узнаешь много фактов и приемов. Например, почти все в приютах социализируют собак. Правильно это делать так: нужно сесть к собаке боком, в глаза не смотреть, глаза у вас должны быть прищурены, взгляд мягкий, можно зевнуть — это все сигналы примирения. Так что я смотрю на своего Шелдона и зеваю.

Помимо этого, нужно использовать только методы положительного подкрепления. Нельзя ругать собаку, дергать ее за поводок, за ошейник, бить абсолютно точно нельзя. Потому что собака не знает, что такое плохо и хорошо, она просто что-то делает. Если она делает что-то, что, по нашему мнению, хорошо, надо похвалить. Тогда у нее выработается привычка. А если ее постоянно ругать, у нее возникает закономерный вопрос: «Почему все нельзя? А что тогда можно?» Большинство людей в нашей стране неправильно общаются с животными.
Но самое важное, что я почерпнула из занятий со своей собакой — что нельзя ничего от нее требовать. Она мне ничего не должна. Ей страшно. Это нормально.

Многие собаки не знают, что такое человек, доверие, дом. И моя задача — во-первых, самой научиться ей доверять, во-вторых, сделать так, чтобы она мне поверила. С людьми мы как-то уже привыкли, что они нам ничего не должны. Пора привыкнуть, что с собаками дело обстоит точно так же. Собака прежде всего — друг.