Лучшие друзья с момента спасения котенка!

Показать полностью (3)

Почему советским разведчикам не страшен склероз даже в 99

Советскими разведчиками я интересуюсь с детства. Это какие-то сверхлюди с феноменальной памятью и удивительной отвагой.

В 2004 году, когда мне было всего 10 лет я наткнулся на интервью советского разведчика Березняк Евгения Степановича. В свои 99 лет он выглядит на 70, а его памяти позавидует даже тридцатилетний...

Он стал прообразом советского резидента в культовом телесериале «Майор Вихрь».

В интервью Евгений Степанович рассказал о некоторых эпизодах своей биографии: как стал разведчиком, как попал в лапы гестаповцев.

Особенно меня впечатлило описание особенностей подготовки разведчиков.
«Записывать ничего нельзя — все нужно держать в голове! Встретился с нужным человеком — мгновенно «запиши на подкорку» его цвет волос, глаз, покрой костюма, узел на галстуке. Еще нужно уметь «читать» город по карте, запоминать с ходу сотни названий незнакомых улиц, адреса, пароли.

А меня природа, увы, не наградила отличной памятью. Тогда мой преподаватель, Василий Степанович, объяснил мне, что память разведчика — отнюдь не дар божий, ее нужно развивать, тренировать, как спортсмены тренируют тело. И получилось — развил!

Если бы не это, то операция на краковском рынке Тандетта, шикарно воспроизведенная в фильме «Майор Вихрь», провалилась бы в пух и прах.»

Я тогда поверить не мог, что Евгений Степанович смог развить память и добиться таких успехов в разведке. Но меня его история вдохновила. Я тоже мечтал попасть в разведку, но вот с памятью были проблемы. Я стих то запоминал с большим трудом и потом постоянно забывал слова. Поэтому карьера разведчика казалась несбыточной мечтой.

Но после этого интервью я понял, что разведчик может развить и натренировать свою память. Отличная память от рождения если и встречается, то очень редко. При этом какой бы хорошей ни была память, без специальной тренировки все равно невозможно запомнить с первого раза сотни подробностей, названий, адресов, шифров, паролей и других точных сведений.

Я знал, что у нас в школе есть кружок мнемотехники, где развивают память современными методами и попросил маму записать меня туда.

Именно это стало моей отправной точкой. Я поглощал всю информацию, которую мне давали в кружке и адаптировал её в школе, дома, везде. И уже через пару месяцев занятий я мог запомнить стих буквально за 15 минут и рассказать его без запинок.

К 17 годам я был изучил всю технику от и до. Был безумно рад! Но я понял, что в кружке мне уже скучно, нужно развиваться дальше. Я ушел из кружка и стал разрабатывать собственную методику запоминания информации.

В 19 лет я впервые участвовал в соревнованиях по запоминанию информации и занял там 3-е место. Моими соперниками были люди, которые уже 20 лет изучали мнемотехники. И когда я оказался с ними в одной тройке, то понял, что я на правильном пути.

Я потратил еще 10 лет на доработку своей системы запоминания и уже в 2010, 2011 и 2016 годах стал чемпионом мирового первенства по запоминанию информации.

Меня зовут Константин Дудин. И сегодня я хочу поделиться с вами своими знаниями бесплатно.

Да, все свои труды я упаковал в бесплатный 5-ти дневный тренинг "Память как у слона". В нём могут принять участие все желающие! За несколько лет этот курс прошли более 60.000 человек, которые оставили более 3.000 положительных отзывов.

Эти люди изменили свою жизнь. Благодаря этому курсу многие поменяли профессию, выросли в должности, и всё благодаря развитой памяти!

Сегодня я хочу пригласить и вас. Зарегистрироваться можно по ссылке

https://vk.com/app5898182_-193357074#s=1736420&force=1&utm_source=vk-yana-106&utm_medium=b-1-b-57-nb-20-101.1&utm_term=kb-1-a-1

Чему вы научитесь:
- любые стихотворения (бабушка теперь с радостью помогает с ними внукам))
- иностранные слова и даже иероглифы
- внешность и имена новых знакомых
- выдержки из закона о защите прав потребителей!
- списки дел и покупок, и многое другое

На курсе осталось всего 30 мест. Следующий поток будет только летом. Если вы хотите улучшить память и изменить жизнь, поторопитесь.

Жду вас на курсе и буду рад познакомиться!

https://vk.com/app5898182_-193357074#s=1736420&force=1&utm_source=vk-yana-106&utm_medium=b-1-b-57-nb-20-101.1&utm_term=kb-1-a-1

Отношения и любовь - порция милоты для вас.
Жена yʍеет пρавиʌьно ʍанипyʌиρовать ʍyжеʍ.
Ηо посʌе этоᴦо не стоит называть еᴦо подĸабʌyчниĸоʍ.
Он пρосто боится еë yдаρов)))

когда вам больше 25 лет:

Показать полностью (2)

в тот же момент

Показать полностью (2)

Отопление отключили, меня подстригли, пожалуй еще посплю под тёплым одеялком. Всем с добрым утром!

Показать полностью (1)

Макраме - это легко, красиво и недорого!

Научим создавать панно, сумки, кашпо, серьги, брелоки и многие другие шедевры в технике Макраме, даже если Вы никогда до этого не пробовали этим заниматься!

Чтобы узнать подробнее, переходите по ссылке:
https://vk.cc/c6EUa2

Теория разбитых окон

В 1980-х годах Нью-Йорк представлял собой ад. Там совершалось более 1 500 тяжких преступлений каждый день, из них по 6-7 убийств в сутки. Ночью по улицам ходить было опасно, а в метро рисковано ездить даже днем. Грабители и попрошайки в подземке были обычным делом. Грязные и сырые платформы едва освещались. В вагонах было холодно, под ногами валялся мусор, стены и потолок сплошь покрыты граффити.

Город был в тисках самой свирепой эпидемии преступности в своей истории. Но потом случилось необъяснимое. Достигнув пика к 1990-му году, преступность резко пошла на спад. За ближайшие годы количество убийств снизилось на 2/3, а число тяжких преступлений – наполовину. К концу десятилетия в метро совершалось уже на 75 % меньше преступлений, чем в начале. По какой-то причине десятки тысяч психов и гопников перестали нарушать закон.

Что произошло? Кто нажал волшебный стоп-кран и что это за кран?

Его название – «Теория разбитых окон». Канадский социолог Малкольм Гладуэлл в книге «Переломный момент» рассказывает:

«Разбитые окна» — это детище криминалистов Уилсона и Келлинга. Они утверждали, что преступность — это неизбежный результат отсутствия порядка. Если окно разбито и не застеклено, то проходящие мимо решают, что всем наплевать и никто ни за что не отвечает. Вскоре будут разбиты и другие окна, и чувство безнаказанности распространится на всю улицу, посылая сигнал всей округе. Сигнал, призывающий к более серьезным преступлениям».

Гладуэлл занимается социальными эпидемиями. Он считает, что человек нарушает закон не только (и даже не столько) из-за плохой наследственности или неправильного воспитания. Огромное значение на него оказывает то, что он видит вокруг. Контекст.

Нидерландские социологи подтверждают эту мысль. Они провели серию любопытных экспериментов. Например, такой. С велосипедной стоянки возле магазина убрали урны и на рули велосипедов повесили рекламные листовки. Стали наблюдать – сколько народа бросит флаеры на асфальт, а сколько постесняется. Стена магазина, возле которого припаркованы велосипеды, была идеально чистой.

Листовки бросили на землю 33% велосипедистов.

Затем эксперимент повторили, предварительно размалевав стену бессодержательными рисунками.

Намусорили уже 69 % велосипедистов.

Но вернемся в Нью-Йорк в эпоху дикой преступности. В середине 1980-х в нью-йоркском метрополитене поменялось руководство. Новый директор Дэвид Ганн начал работу с… борьбы против граффити. Нельзя сказать, что вся городская общественность обрадовалась идее. «Парень, займись серьезными вопросами – техническими проблемами, пожарной безопасностью, преступностью… Не трать наши деньги на ерунду!» Но Ганн был настойчив:

«Граффити — это символ краха системы. Если начинать процесс перестройки организации, то первой должна стать победа над граффити. Не выиграв этой битвы, никакие реформы не состоятся. Мы готовы внедрить новые поезда стоимостью в 10 млн. долларов каждый, но если мы не защитим их от вандализма – известно, что получится. Они продержатся один день, а потом их изуродуют».

И Ганн дал команду ощищать вагоны. Маршрут за маршрутом. Состав за составом. Каждый чертов вагон, каждый божий день. «Для нас это было как религиозное действо», — рассказывал он позже.

В конце маршрутов установили моечные пункты. Если вагон приходил с граффити на стенах, рисунки смывались во время разворота, в противном случае вагон вообще выводили из эксплуатации. Грязные вагоны, с которых еще не смыли граффити, ни в коем случае не смешивались с чистыми. Ганн доносил до вандалов четкое послание.

«У нас было депо в Гарлеме, где вагоны стояли ночью, – рассказывал он. – В первую же ночь явились тинейджеры и заляпали стены вагонов белой краской. На следующую ночь, когда краска высохла, они пришли и обвели контуры, а через сутки все это раскрашивали. То есть они трудились 3 ночи. Мы ждали, когда они закончат свою «работу». Потом мы взяли валики и все закрасили. Парни расстроились до слез, но все было закрашено снизу доверху. Это был наш мэссидж для них: «Хотите потратить 3 ночи на то, чтобы обезобразить поезд? Давайте. Но этого никто не увидит»…

В 1990-м году на должность начальника транспортной полиции был нанят Уильям Браттон. Вместо того, чтобы заняться серьезным делом – тяжкими преступлениями, он вплотную взялся за… безбилетников. Почему?

Новый начальник полиции верил – как и проблема граффити, огромное число «зайцев» могло быть сигналом, показателем отсутствия порядка. И это поощряло совершение более тяжких преступлений. В то время 170 тысяч пассажиров пробирались в метро бесплатно. Подростки просто перепрыгивали через турникеты или прорывались силой. И если 2 или 3 человека обманывали систему, окружающие (которые в иных обстоятельствах не стали бы нарушать закон) присоединялись к ним. Они решали, что если кто-то не платит, они тоже не будут. Проблема росла как снежный ком.

Что сделал Браттон? Он выставил возле турникетов по 10 переодетых полицейских. Они выхватывали «зайцев» по одному, надевали на них наручники и выстраивали в цепочку на платформе. Там безбилетники стояли, пока не завершалась «большая ловля». После этого их провожали в полицейский автобус, где обыскивали, снимали отпечатки пальцев и пробивали по базе данных. У многих при себе оказывалось оружие. У других обнаружились проблемы с законом.

«Для копов это стало настоящим Эльдорадо, – рассказывал Браттон. – Каждое задержание было похоже на пакет с поп-корном, в котором лежит сюрприз. Что за игрушка мне сейчас попадется? Пистолет? Нож? Есть разрешение? Ого, да за тобой убийство!.. Довольно быстро плохие парни поумнели, стали оставлять оружие дома и оплачивать проезд».

В 1994 году мэром Нью-Йорка избран Рудольф Джулиани. Он забрал Браттона из транспортного управления и назначил шефом полиции города. Кстати, в Википедии написано, что именно Джулиани впервые применил Теорию разбитых окон. Теперь мы знаем, что это не так. Тем не менее, заслуга мэра несомненна – он дал команду развить стратегию в масштабах всего Нью-Йорка.

Полиция заняла принципиально жесткую позицию по отношению к мелким правонарушителям. Арестовывала каждого, кто пьянствовал и буянил в общественных местах. Кто кидал пустые бутылки. Разрисовывал стены. Прыгал через турникеты, клянчил деньги у водителей за протирку стекол. Если кто-то мочился на улице, он отправлялся прямиком в тюрьму.

Уровень городской преступности стал резко падать – так же быстро, как в подземке. Начальник полиции Браттон и мэр Джулиани объясняют: «Мелкие и незначительные, на первый взгляд, проступки служили сигналом для осуществления тяжких преступлений».

Цепная реакция была остановлена. Насквозь криминальный Нью-Йорк к концу 1990-х годов стал самым безопасным мегаполисом Америки.